Привратник. Александр Прозоров

преувеличиваете влияние Ватикана, мой друг. Да, разумеется, католическая церковь приложила немало усилий для продвижения в массы именно библейской теории астрофизики. Но не забывайте, Папский престол – это в первую очередь политическая структура. А во вторую – финансовая. Между тем, большинство христиан вовсе не политики и не стяжатели, они искреннее заинтересованы в познании Божьего замысла. Нас интересует истина, а не то, как ее можно использовать. Возьмем наш орден. Он не очень богат и никогда богатым не будет. Но мы всегда готовы предоставить кров и поддержку любому смертному, готовому посвятить себя истинной науке. Дворцов не будет, но хороший дом и некая сумма, которая позволит ученому и его семье вести достойную жизнь, – все это в ордене Экклезиаста гарантировано каждому. Тем более тому, кто способен собрать в стройную обоснованную теорию старые предсказания Вальтера Ритца.

      – Ну-ка, стоп, самаритянин! – вскинулся Еремей, сообразив, что от общих теорий монах плавно и вкрадчиво перешел к прямой вербовке его подопечного. – Это еще что?! У Дмитрия своей серьезной работы хватает! Он нужен на АЭС и в институте. На нем сейчас сразу четыре проекта висят. Их нужно доводить до ума в первую очередь!

      – Компенсаторы АЭС – это чисто инженерный прикладной вопрос. Любой справится. А мы говорим о фундаментальной науке.

      – Если бы «любой», то по командиров… – И тут некстати в кармане проснулся телефон. Варнак сбросил бы звонок, но на экране высветился номер Зоримиры. Он вздохнул, нажал кнопку вызова, поднес к уху: – Да?

      – Немедленно возвращайся! – без предисловий потребовала ведьма. – Ты нужен У крону!

      – Какое «возвращайся», ты что? – Еремей поднялся, дернул дверь, но та, как назло, заела.

      – Немедленно прыгай с поезда – и назад!

      – Совсем с ума сошла? – Он заметил, что замок закрыт, повернул задвижку, дернул створку. Та наконец-то поддалась. – Забыла, какой завтра пик на графике?

      – Сейчас не до пиков!

      – Ты вообще думай, Зоренька, что сказываешь. – Он вышел в коридор, запер купе и пошагал в сторону. – Речь о живых людях идет. Сделаю свое дело и вернусь. Что случилось-то?

      – Кошмар с ним случился! О раскрытии печатей вещает, грехах и бедах, и о каре своей позорной. Я не понимаю ничего, Рома! Он чего-то хочет, требует, но не говорит! Приезжай, может, хоть ты разберешься. Хотя бы рядом побудь.

      – Да… – Волчьими ушами Варнак услышал, как Истланд заговорил с Кудряжиным о важности науки и о том, что орден готов хорошо оплатить труд по развитию теории Ритца, волчьей же мордой двинулся вперед и предупреждающе зарычал.

      Монах чуть не подпрыгнул, с изумлением уставившись на зверя:

      – Ты что, меня понимаешь?

      – Еще как. Они с Еремеем точно одно целое, – ответила Катя. – Иногда кажется, что Вывей все его мысли и желания на расстоянии угадывает. А вы что, можете купить нам домик в Швейцарии?

      – Будем только рады, – ответил вербовщик. – Жизнь там намного дешевле, чем в Москве, а мы заинтересованы,