Физрук 2: Назад в СССР. Рафаэль Дамиров

рел на меня с удивлением, но охотно побежал выполнять распоряжение.

      – А здесь не опасно ставить лагерь? – осведомилась Серафима Терентьевна.

      – Нет, – откликнулся Григорий Емельяныч. – Здесь змеи даже по весне и то редко встречаются, а сейчас им тем более не до нас, они готовятся к спячке.

      – А как же этот уж?

      – Случайный бродяга.

      – Может, другое место подыщем? – спросила старшая пионервожатая, озираясь.

      – Пока будем искать, стемнеет, – ответил Петров. – Да и где гарантия, что в другом месте будет лучше?..

      Симочка покосилась на меня. Что я мог сказать? Я в змеях разбирался не больше истеричной пионерки. И все же молчать нельзя.

      – Григорий Емельяныч прав, – с удивлением услышал я собственный голос. – Встанем здесь. Главное по кустам лишний раз не лазить.

      Старшая пионервожатая кивнула.

      – Ребята, – обратилась она к школярам, – ведите себя потише. В кусты – не лезьте. И вообще, осторожнее.

      – Я к кустам близко не подойду! – пообещал девчонка, испугавшаяся ужа.

      – А где же ты будешь пи-пи? – глумливо осведомился Доронин.

      – И – ка-ка? – добавил Абрикосов.

      Пацаны охотно заржали. И даже активистки пионерки захихикали. Ну да, обычное дело, всякому приятно поржать над ближним, лишь бы не сделаться посмешищем самому.

      – Отставить смех! – рявкнул военрук. – Парни ставят палатки. Девочки – готовят ужин. Разойтись!

      Отряд разбрелся, кто куда, принялся потрошить чехлы с палатками и доставать запасы продуктов. В установке палаток я кое-что понимал и потому взялся руководить парнями. А Симочка – девчонками. Я показал ребятам, что место для палаток надо выбирать повыше и посуше. И помог поглубже вбить колышки, к которым были привязаны растяжки. В общем, через полчаса палатки были поставлены, и наш небольшой лагерь приобрел вполне жилой вид.

      За это время уже девчонки, под руководством старшей пионервожатой рассортировали продукты, которые захватили с собой участники похода. Были назначены дежурные, в том числе и парни. Их задача была принести из реки воды для готовки ужина и дрова для костра. С дровами вышла заминка. Росшие в окрестностях кусты и чахлые деревья для этого не годились. Нужно было совершить вылазку в ближайший лесок. Я вызвался возглавить экспедицию. Со мною решили пойти Доронин, Сидоров, Зимин, Макаров и Кривцов.

      Последний был довольно тихим пацаном. В четверку лидеров класса он не входил. На занятиях по физкультуре старательно выполнял все упражнения, но не отличался особым рвением. Я считал его себе на уме. А тут сам захотел пойти по дрова. Мы захватили топор, ножовку и веревки для увязки хвороста. Выбрались из лощины и побрели через заросший сухой травой пустырь к ближайшей чаще. По пути пацаны разговорились.

      Им очень хотелось узнать побольше о карате. Это и понятно. В конце семидесятых, в начале восьмидесятых большинство советских пацанов бредило драчливыми японцами. Я принялся выкладывать все, что знал. Рассказал им о Брюсе Ли и они, само собой, загорелись идеей посмотреть хотя бы один фильм с его участием. Тут-то и удивил нас Кривцов. Невысокий, русоволосый, всегда опрятно одетый, с чистыми ногтями на руках – он производил впечатление парня из интеллигентной семьи. Как он попал в «экспериментальный» класс – непонятно.

      Вообще, безобразие, конечно, что я почти ничего не знаю о своих подопечных. Тоже мне – классный руководитель. Надо бы поговорить с каждым, попытаться понять, как они докатились до жизни такой, чем увлекаются, о чем мечтают. Конечно, на это уйдет время, но иначе мне из них не сделать команды, причем – не только для выступления на спартакиаде. Надо бы побывать дома, поговорить с родителями. В конце концов, все это входит в обязанности классного руководителя. Да и самому пригодится, чтобы вот не возникало таких открытий, какое приподнес Кривцов.

      – У меня есть видеомагнитофон, – сказал он. – И две кассеты с Брюсом Ли.

      – Чё ж ты раньше молчал! – накинулись на него одноклассники. – Небось, смотришь там в одно рыло, прешься…

      – Да нет! – отмахнулся паренек. – Я не очень люблю такое кино…

      – А какое же ты любишь? – спросил я, покуда другие фыркали и плевались.

      – Я люблю фильмы Феллини, Антониони, Бертолуччи, Орсона Уэллса…

      Я с понтом кивнул, хотя слышал об этих режиссерах только краем уха. М-да, наладишь с таким контакт. Это же надо хоть по паре фильмов от каждого посмотреть. А где их сейчас посмотришь, когда нет даже видака, не говоря уже – об Интернете. Однако как-то надо было вытаскивать авторитет классного руководителя из трясины!

      – Ты мог бы как-нибудь организовать просмотр для класса? – спросил я.

      – Я не против, – откликнулся любитель Антониони. – Если вы с моей матерью договоритесь. – Он помолчал и добавил: – Да вы ее знаете, Александр Сергеевич, она заведует кафе для… избранных. Ее зовут Елизавета Ефимовна.

      – А почему