Доктор Кто. Клетка крови. Джеймс Госс

находившегося в углу буфета. 428-й стоя ел из миски, зачерпывая еду ложкой. Рядом стоял 317-й, усталый сгорбленный старик. Бедный Лафкардио.

      428-й: С их стороны, было бы неплохо дать нам стулья.

      317-й: Ты привыкнешь, Доктор.

      428-й: Дали бы стулья – и привыкать бы ни к чему не пришлось.

      317-й: И стол.

      428-й: Да, стол. Стол и стулья.

      317-й: Я всегда считал, что есть стоя вредно для пищеварения.

      428-й: Есть нужно с удовольствием, а не глотать в спешке, будто мы на встречу опаздываем.

      317-й: Точно. Мы вообще не ходим на встречи. Где уж тут.

      428-й: А ты раньше ходил?

      317-й: Ох, Доктор. В прежней жизни? Постоянно. Десятки встреч каждый день. Сейчас-то я понимаю, что стоило тогда побольше времени тратить на обед.

      428-й: Париж. Вот где стоит обедать. Обед не обед, если ты не в Париже и не проторчал в ресторане так долго, что официанты уже принялись многозначительно стучать по табличке «Мы закрыты» у входа. И вежливо покашливать. Ах, никто не кашляет так вежливо, как парижские официанты. Бывал там?

      317-й: Нет. Париж, похоже, хорошая планета. Ты уже о нем говорил.

      428-й: Когда мы отсюда выберемся, я тебя туда отвезу, Лафкардио. Хочешь?

      317-й: У тебя редкостное чувство юмора. Мне это нравится.

      428-й: Бифштекс тебе понравится еще больше. Или даже бифштекс по-татарски. Это блюдо стоит того, чтобы заработать несварение.

      317-й: Ты уже доел кашу?

      428-й: Это?.. Кашу? Нет, даже не начал.

      317-й: А собираешься?

      428-й: Нет, ешь. Я себе только ложку заберу.

      317-й: Уверен? Неловко просить, но порции…

      428-й: Угощайся. Бери миску, только ложку оставь. Я вообще небольшой любитель еды. (Глупая ложь.) Итак, вот главный вопрос: пообедаем ли мы где-нибудь в Маре или на блошином рынке? Побродим по книжным лавкам вдоль Сены и отправимся в отель «Терминус-Норд» на поздний ужин. Там официанты одеваются как пингвины, а с яйцами такое делают, что любая курица со стыда сгорит…

      317-й: Доктор, ты не мог бы помолчать минутку? Я тут пытаюсь кашу проглотить.

      428-й: Гадость, да?

      317-й: Не передать.

      (Молчание.)

      317-й: Вот, возьми миску. Я не стал вылизывать ее дочиста. Это было бы несолидно.

      428-й: Да и каша того не заслуживает. Вот увидишь, когда я отсюда выберусь, отзыв на сайте оставлю крайне нелестный.

      317-й: Хочешь увидеть мою библиотеку? То есть «мою» – это громко сказано, ведь никто из нас уже ничем не владеет. Но туда все равно больше никто не заглядывает, так что можно сказать…

      428-й: Отведи меня в свою библиотеку, Лафкардио. Столы, стулья и еду они уже испортили. Интересно посмотреть, что они сделали с книгами…

      Я наблюдал, как они, украдкой переглядываясь с товарищами по несчастью, уходят прочь. На миг я задумался, каково было бы отправиться в Париж с этой парочкой. Похоже, это хорошее место.

      Как ни странно, Лафкардио я вспомнил не сразу. Этот безобидный старичок быстро привык к тюремным условиям, словно в университете, где он когда-то преподавал, просто произошло