Цветы, пробившие асфальт. Путешествие в Советскую Хиппляндию. Юлиане Фюрст

49. Многое из того, что Антонио Грамши (Antonio Gramsci), Дик Хебдиге (Dick Hebdige) или Стюарт Холл (Stuart Hall) говорили про субкультуры и их отношения с господствующей культурой, помогает лучше понять, как восточноевропейские контркультуры сочетались с системой и обществом социализма, не в последнюю очередь потому, что они подчеркивали двойственность субкультуры, которая одновременно отвергала официальную культуру и зависела от нее50. Однако именно из‐за того, что недавние исследования пытались преодолеть условную двойственность таких понятий, как «вторая культура», «параллельные культуры» и «андеграунд», термин «субкультура» закономерно вышел из употребления, поскольку, как и термин «молодежная культура», он непосредственно связан с контркультурами, но не может охватить их разнообразие, существовавшее за железным занавесом, – в некоторых случаях на протяжении многих десятилетий и чаще всего со стареющими участниками51. Даже понятия, которые просто подчеркивают различия (такие, как «культурная оппозиция», выбранное авторами проекта «Мужество: объединяя коллекции», или «нонконформизм», или «неофициальная культура» – популярный термин у тех, кто изучает искусство и литературу, или «контркультура» – термин, используемый здесь), являются спорными: они остаются устойчивыми ровно до той поры, пока остаются устойчивыми нормы, а ведь даже на пике брежневского застоя нормы незаметно, но непрерывно менялись52.

      Наиболее интересный подход к тому, как расположить контркультуры внутри социалистического окружения, был предложен литературоведами. В предисловии к специальному выпуску журнала Russian Literature, посвященному нонконформизму в России, Клавдия Смола и Марк Липовецкий утверждают, что контркультуры и официальная система должны рассматриваться как «большие интерактивные дискурсивные поля». Их интересуют пространства «между официальным и неофициальным» и «зоны перехода и обмена»53. В некотором смысле такой подход является продолжением тезиса Сергея Ушакина о диссидентской «ужасающей мимикрии» под официальную культуру54. Однако статьи, размещенные в специальном выпуске Russian Literature, показывают, что отношения между господствующей и подчиненной культурами не ограничивались подражанием и невозможностью вырваться из советских рамок. Дискурсивные поля между нонконформизмом и общепринятыми нормами содержат двухстороннюю коммуникацию и характеризуются множеством реакций, от однозначного неприятия советских норм до адаптации, от ненамеренного созидания до сознательного стремления к разрушению55. Цель рассмотрения неофициальной культуры заключается не в том, чтобы определить «другого», а в том, чтобы проследить связи, соединяющие противоположности. Результат беспорядочный, но небезынтересный: клубок тесно переплетенных убеждений, практик и общего пространства. Советские хиппи не находились вне социализма. Они просто заняли свое очень специфическое место.

      ИЗУЧАЯ ПОЗДНИЙ СОЦИАЛИЗМ

      И

50

Gramsci A. Selections from the Prison Notebooks / Eds and transl. Q. Hoare, G. N. Smith. London: Lawrence and Wishart, 1971. Р. 253; Hall S., Jefferson T. Resistance through Ritual: Youth Subcultures in Post-War Britain. London: Hutchinson, 1976; Hebdige D. Subculture: The Meaning of Style. London: Routledge, 1979.

51

По определению термин «молодежная культура» подчеркивает поколенческий элемент, который присутствует в некоторых, но не во всех субкультурах и который менее отчетливо проявлялся даже в тех культурах, которые определяли себя как молодежные. В случае с хиппи более детально эта тема рассматривается в разделе «Отцы и дети» (глава 5). На тему поколения и контркультуры см.: Von der Goltz A. «Talkin’ ’bout My Generation»: Conflicts of Generation Building and Europe’s «1968». Göttingen: Wallstein, 2011.

52

The Handbook of Courage: Cultural Opposition…; Кизевальтер Г. Эти странные семидесятые, или Потеря невинности: эссе, интервью, воспоминания. М.: Новое литературное обозрение, 2010; Кабаков И. 60–70-е: записки о неофициальной жизни в Москве. М.: Новое литературное обозрение, 2008; Jackson M. J. The Experimental Group: Ilya Kabakov, Moscow Conceptualism, Soviet Avant-Gardes. Chicago: University of Chicago Press, 2010.

53

Smola K., Lipovetsky M. Introduction: The Culture of (Non)conformity in Russia from the Late Soviet Era to the Present. Р. 1.

54

Oushakine S. The Terrifying Mimicry of Samizdat // Public Culture. Spring 2001. Vol. 13. № 2. Р. 191–214.

55

См. особенно статьи в Russian Literature (February – May 2018. Vol. 96–98): Gorski B. Manufacturing Dissent: Stiliagi, Vasilii Aksenov, and the Dilemma of Self-Interpretation; Fishzon A. The Place Where We [Want To] Live: East-West and Other Transitional Phenomena in Vladimir Vysotskii’s Alisa v strane chudes (Р. 167–193).