Инсомния 2. Вова Бо

с дамами, да так и не вернулись.

      – Ты их…

      – Хотел, – честно признался я. – Но нет. Они говорят, что приказ был. Но от тебя.

      – От старшего. Я лишь исполнял приказ.

      – А какой он был? – я достал коробок спичек. – Сжечь деревню? Или просто наказать? Или припугнуть? Или на твое усмотрение?

      Глаза командира бегали из стороны в сторону. Вопросы были риторическими. Можно узнать очень многое, будь у тебя время, деньги и нужные дипломатические навыки.

      – Ты все равно не выберешься, – произнес командир. – Ты окружен, тебя схватят. На базе полно ловцов.

      Это правда. И стул на входе их долго не удержит. А я уже слышу шум с улицы, все-таки мы здесь не одни.

      – Скажи, какой был приказ? – я зажег спичку. – Тебе приказали окружить деревню, запереть жителей в домах и сжечь их живьем? Или просто провести карательный рейд, повесив каждого десятого, а ты случайно перестарался?

      Это были тоже риторические вопросы, я просто тянул время. Судя по всему, у меня было около минуты, надо же чем-то себя занять. Я смотрел на горящую спичку в руке. В этом мире их делают больше по размеру, чем я привык. А серой покрывают наполовину.

      Да и не сера эта вовсе, горит дольше, а пламя отдает голубым. Я бросил спичку на грудь командира. Он затрясся и закричал. Этот сорт масла горит быстро и отдает красным. И этот сорт масла как раз опасен.

      Поднявшись на ноги, подошел к онемевшим солдатам, хорошо политым все той же Кровью Саламандры. Они уже почти могли шевелиться, но со стороны выглядело так, будто они пьяны в стельку.

      – Командир сказал, мы подчинились, – произнес жилистый, что сумел один раз меня достать мечом. – Либо выполняем, либо сожгут уже нас.

      Я зажег спичку и молча смотрел на пламя. За моей спиной догорал командир отряда четвертого корпуса. Та еще мразь, даже если из слухов о нем правдива лишь половина. Впрочем, в империи как раз такие и поднимаются по карьерной лестнице.

      – Можешь сжечь, – произнес самый молодой из солдат. Лет восемнадцать на вид по меркам моего мира. – Мы заслужили. Но мы тут все в одном котле. Неважно по какую сторону двери горящего дома.

      – Быть монстром, – я посмотрел в глаза молодого солдата империи, – это выбор, а не предназначение. В нашу следующую встречу расскажешь, какой выбор сделал ты. И заодно покажешь, что ты для этого сделал.

      Я задул спичку и бросил ее на грудь солдата, отчего он затрясся еще сильнее.

      Встал, развернулся ко входу и пошел, переступив через останки бывшего командира. Подошел к двери, очень напоминающей мою детскую дверь в комнате. А ведь минуту назад ее здесь не было. Но для студиозов она открывается каждую ночь, вроде как.

      – Вот было бы обидно, если бы именно сегодня она не появилась, – тихо произнес я.

      – Врум-врум.

      – Да слышу, слышу, – отмахнулся я от голосов с улицы и попыток выбить входную дверь. – Сейчас вернемся, а все такие: «Лаэр, как мы рады тебя видеть. Целый месяц тебя не было, мы так скучали, Лаэр. Переживали за тебя». Что ты смеешься,