Ел я ваших демонов на завтрак! Том 4. Антон Кун

и засеменил в пещеру.

      Я тоже шагнул следом и вдруг почувствовал, что сижу, завёрнутый в вонючую шкуру. Несмотря на вонь, мне тепло и удобно в ней. Хотя, высохшая кровь уже нестерпимо тянет лицо. Мне до невозможности хочется умыться, сменить одежду и поесть.

      Я пошевелился, и Агния тут же встревоженно подняла голову.

      – Кизаму? – негромко позвала она.

      Я поспешил успокоить её:

      – Всё в порядке!

      – Ты как? – спросила она.

      – Нормально, – ответил я и добавил: – Сейчас бы душ и чистую одежду! И пожрать!

      – Значит, всё в порядке, – выдохнула Агния. – Я переживала, что дух Услэг Мангаса заберёт тебя или оборотит…

      Я промолчал. Не знал, что сказать про мои ночные видения. Чувствовал, что ночью случилось что-то важное и как говорить об этом не понимал. Как и не понимал, стоит ли об этом говорить в принципе.

      А ещё, я боялся, что сейчас откину шкуру, и все увидят Моню. Боялся этого и страстно хотел. В том смысле, что хотел, чтобы Моня был. Существовал на самом деле, а не был плодом моего воображения. И в то же время боялся, что его обнаружат. Боялся, что малыша придётся защищать от своих.

      Чтобы как-то справиться со своими чувствами, я спросил:

      – Агния, а кто такой этот Услэг Мангас?

      Прежде чем ответить, Агния встала и достала из своей бездонной сумки баклажку и тряпицу.

      – Пойдём, умоешься, – сказала он. – Больше нет необходимости прятаться за кровью и шкурой. А рассказывать об Услэг Мангасе, когда на тебе его кровь, плохая идея.

      Я с волнением приподнял шкуру. И испытал сильнейшее разочарование – малыша под шкурой не было.

      Неужели мне всё это привиделось? Просто бред моего воспалённого воображения?..

      Стало как-то грустно и опустошённо.

      Я вздохнул и пошёл на улицу умываться.

      Агния поливала мне водой на руки, я мыл лицо, шею, а сам поглядывал по сторонам: вот тут стоял я, вот до этой границы поднялось море мрака, вот тут стоял дух убитой матери, а вот тут остановился Моня. Моня, которого я обогрел и накормил.

      И тут меня как молнией прожгло: я накормил малыша жареным мясом его матери и укрыл шкурой, снятой с неё. Это же кощунство! Как я раньше не подумал об этом?!

      Мне чисто по-человечески стало не хорошо.

      Но тут же где-то в глубине души отозвался Моня. Он был не в претензии. Он и должен был съесть мясо матери и согреться в её шерсти после того, как море мрака убило бы её. Другого пути у него не было. Иначе он погиб бы, потому что у Услыг Мангасов так принято. В одном мире может существовать только один Услыг Мангас. А значит, я всё сделал правильно.

      Заканчивал умываться я уже не таким подавленным. Плюс, отмытая от крови кожа подарила мне свежесть и желание жить.

      Глянув на вход в пещеру, я вспомнил, как вчера Услыг Мангас застрял в проходе. Возможно, таким образом он должен был перекрыть путь морю мрака, спасая детёныша. А тут мы. Точнее, я…

      Что ж, я защитил Моню. И теперь он будет жить. Не в этом мире, так в другом.

      Следующая мысль заставила меня остановиться и посмотреть на шкуру.

      Этой