Французский оттенок. Эмили Олфорд

что я видел все собственными глазами.

      – Все было подстроено.

      – Не лги мне! – вскипел отец. – Я ненавижу ложь. Если ты виновата, то имей смелость отвечать за свои поступки.

      – Я не виновата.

      – Довольно, я не желаю тебя больше слушать. И… видеть тебя я тоже больше не хочу.

      – Что?

      – Я не хочу иметь своей дочерью такую аморальную особу. Пусть уж лучше ее вообще не будет.

      – Ты от меня отказываешься?

      – Именно так. Забирай свои вещи, все, что тебе нужно и уходи.

      – Но куда я пойду? – Кэтрин не верила своим ушам.

      – Куда угодно. Думаю, что с твоими способностями ты хорошо устроишься в жизни. Можешь работать гувернанткой, твоего образования для этого хватит.

      – Но я никого не знаю в Париже.

      – Можешь быть уверена – завтра тебя будут знать все, благодаря случившемуся скандалу. Давай на этом закончим. Ты можешь переночевать здесь, а утром, будь любезна, уйти. Я не хочу больше о тебе слышать.

      С этими словами он развернулся и ушел к себе. Было слышно, как в замке повернулся ключ.

      Все случившееся показалось Кэтрин дурным сном. Она даже несколько раз ущипнула себя, чтобы проверить. Отец выгнал ее из дома за недостойное поведение. Еще два часа назад она не смогла бы даже вообразить такое. А сейчас перед ней в полный рост встала другая жизнь, о которой она имеет лишь самые смутные представления. Но было ясно, что отец не шутил и ей действительно придется уйти.

      Кэтрин ушла к себе, собрала небольшой саквояж и прилегла ждать рассвета. Спать она не могла. Когда на улице начал заниматься день, она встала, пригладила волосы, оглядела комнату, роскошь которой с этого дня ей была более недоступна и вышла.

      В гостиной стоял отец. На крошечную секунду Кэтрин показалось, что он сейчас остановит ее, но, увы, это был лишь миг. Он протянул ей конверт и холодно сказал:

      – Возьми. Это тебе на первое время. Я не могу выгнать тебя совсем без денег.

      Кэтрин покачала головой. Но отец решительно засунул конверт в саквояж и отвернулся.

      – А теперь иди. И пусть Бог тебя простит.

      – Мне не в чем каяться перед ним. А вот ты до конца жизни не сможешь вымолить у него прощения за свою ошибку.

      Отец молчал – говорить им больше было не о чем.

      Глава 6

      Кэтрин шла, не задумываясь о том, куда ей сейчас идти. Потрясение от случившегося было столь велико, что она не могла понять, что же ей теперь делать. Руки с непривычки оттягивала тяжесть саквояжа – кое-что из вещей первой необходимости, из тех, что купил отец.

      В первую очередь, надо было решить – где теперь жить и чем зарабатывать на жизнь. Отец с презрением бросил ей, что она может зарабатывать, став гувернанткой. Сейчас эта мысль все больше укреплялась в ней. Однако оставаться в Париже у Кэтрин не было никакого желания, она хотела вернуться в Англию. Отец дал ей с собой некоторую сумму – значит, деньги на билет у нее есть. Смутно