Второй шанс. Надежда Голубенкова

Пётр.

      «Везёт, – с некоторой завистью подумал Серёжа. – А мне-то что делать? Учителя повесятся, если я в школе останусь»

      На самом деле у него была мечта. Он любил математику, и у него хорошо получалось рисовать. Как-то даже его работы школа на конкурс в музей отправляла. Он тогда занял второе место и получил грамоту и коробку конфет, которую разделил с одноклассниками, чтобы не светиться лишний раз в детдоме. Его тогда пригласили в художественную школу, но он отказался: всё равно никто бы за него платить не стал, это же не бесплатная секция. Хотя даже в бесплатные кружки можно было ходить только с письменного разрешения директора, а после случая с машиной она наверняка имела на него зуб.

      В общем, к ним как-то приходили из академии культуры и искусств. Ну не к ним, а к одиннадцатиклассникам. Но брошюрки-то давали всем желающим. Одна из них до сих пор лежит в его рюкзаке. В принципе, ему достаточно было бы набрать средние баллы по русскому и математике, а там всё зависит от творческого испытания. С тех пор, как приходили агитаторы академии, Серёжа время от времени возвращался к мысли о двух понравившихся специальностях – ландшафтный дизайнер и архитектор. Правда для последней необходима была ещё история, а он с датами никогда не дружил.

      – Наверное, я всё-таки пойду в десятый класс, – ни к кому конкретно не обращаясь, произнёс подросток.

      Пётр удивлённо посмотрел на него и покрутил пальцем у виска.

***

      – Только через мой труп! – не сдержалась учительница русского языка, случайно зашедшая в директорский кабинет.

      Сергей не стал откладывать решение в долгий ящик, и на следующее же утро после завтрака отправился в школу писать заявление.

      – Ирина Викторовна, – покачал головой директор, и опять обратился к мальчику, – Серёжа, ты хорошо подумал? Сдавать ЕГЭ гораздо сложнее. Ты уже выяснил, сколько баллов и какие предметы нужны тебе для поступления?

      Подросток просто кивнул, чувствуя себя не очень уютно. Ну почему руссичка ещё здесь? Он же всё-таки не провалил её предмет.

      – Леонид Петрович, – не сдержалась женщина, – Кузнецов еле переступил минимальный порог. Ему делать нечего в десятом классе!

      – Неужели изменились правила русского языка?! – не сдержался Серёжа. – Вот понимаю, математика…

      Ирина Викторовна от такой наглости просто задохнулась. Зато директор, наоборот, улыбнулся. Серёжа понял, что сыграл верно: Леонид Петрович в прошлом был учителем математики.

      – И всё же, – вернулся мужчина к проблеме. – Сергей, ты понимаешь, что программы всех предметов будут намного сложнее? Тебе за эти два года придётся выучить материала больше, чем за все предыдущие пять лет.

      – Но и я старше, – разумно ответил подросток. – Тем более на ЕГЭ мне нужны только русский и математика.

      – Кузнецов, а ты не думал поступить сперва в техникум? – фальшиво-ласковым тоном предприняла очередную попытку отговорить