Про Ёлочку. Марина Вадимовна Шубина

поудобнее устроился на ветке и, откашлявшись, принялся рассказывать:

      – Да жизня у нас все так же, Ёлки стоят, как всегда ругаются, кому больше света надо. Иногда между собой спорят, что с тобой Ботаник сделал: Бонсай в горшке или сразу на дрова пустил. А вообще – погано дело, – совсем опечалился он, – Дождей бы надо, побольше. А то просто засуха какая-то. Боимся, кабы пожара не вышло. Лесник, с горя видать, самогонку гонит и пьёт её, проклятую, с утра до ночи. А потом по лесу с топором ходит и орёт, мол, всех на дрова порублю, а кто выступать будет – того вообще на стружку пущу. На ДэЭсПэ и Оргалит. Это он ругается так, непонятными словами. Когда он так вот дурить начинает, даже Колобродиха по стойке смирно стоит, а Цапцарапиха – дак вообще чуть было не облысела со страху-то… Зверьё разбегается, слухи один другого страшнее ходят: то болтают, что Ельник целиком под топор пустят, чтоб, значицца, лесным пожаром его не уничтожило, то говорят, что вроде прилетит вдруг волшебник в Голубом вертолёте с гуманитарной помощью в виде принудительного полива, а что на самом деле – никому не ведомо… Ты вот, смотрю, всякие бананья заморские выращивать научилась…

      – И ещё – валенки! – снова встрял неугомонный Скворчонок, высовываясь из домика.

      – Утихни, мелочь, – добродушно сказала Й-Ола, – захочу – вообще тулуп выращу!

      – А дождь, дождь организовать – можешь? – с надеждой спросил Ворон, – Да и Лесника припугнуть – не лишнее было бы…

      Й-Ола задумалась. В Ботаническом саду дождь шёл как-то сам собой, без всякого вмешательства и когда надо, а пьяных Лесников тут отродясь не видали.

      – Я попробую, дядька Ворон, – пообещала она, – Ты, главное, дорогу покажи, а то меня Ботаник сюда в мешке привез… Не запомнила…

      Й-Ола потянулась вверх и зацепила верхушкой одну из проплывающих по небу Тучек.