Легенда о вольном купце Рихарде Шнапсе. Антон Кучевский

моя на Элли ничуть не походила, но окружающий мир явно поменял свои очертания. Здравомыслящий человек где-то в глубине моих мыслей сдаваться, однако, не собирался. Я с каменным выражением лица посмотрел сначала под ноги, переминая сланцами тягучую грязь, затем перевел взгляд на свою колесную собственность. Вкупе с заглохшим мотором колеса, увязшие по самое литье в этой же грязи, не радовали мой царственный взор.

      Затем я наконец-то удостоил взглядом лес, меня окружающий. А минуту назад здесь стоял дом, я же точно помню. И теперь в конце дороги, которая раньше состояла из плохонького асфальта, так быстро растаявшего, теперь горели два фонаря. Наверное, я толстошкурый, но каменное лицо мне сохранить удалось.

      – Сейчас ты окажешься экстрасенсом, скажешь, что мы попали в другой мир, откроешь портал с помощью веточек и коровьего дерьма, и меня вместе с машиной перебросит обратно, правда? – с деланным равнодушием спросил я. Девушка покачала головой. Только теперь я заметил, что она босая. И вопрос, была ли она обута, когда я ее подобрал, меня сейчас почему-то занимал гораздо больше, чем прочие метафизические изыскания.

      – Я не экстра… как ты там сказал?

      – Сенс, – помог я.

      – Да, не он самый. Я – фея.

      – Однако, здравствуйте! – расхохотался я, опираясь локтем на свою ныне недвижимость. – А я – британский принц. Как прикажете вас величать?

      – Томильена, – удивленно ответила она.

      – Дал же бог родителей с манией величия, – вздохнул я, решив, что это ее настоящее имя. – Вроде же не передается, а ты гляди… И что нам дальше делать?

      – Тебе – ничего, – пожала плечами «Томильена». – Жди, пока заберут в батраки люди местного лорда, или нанимайся работать, если хоть что-то делать умеешь.

      Я опешил. До момента применения столь причудливых архаизмов, которых, признаться честно, нет в речи даже у меня, у меня все еще имелась слабая надежда, что она меня разыгрывает. Но девочка была уж слишком не похожа на актрису местного варьете, и было заметно, что слова эти она произносит часто, они ей привычны. Посиди за рулем такси с моё, да хотя бы полгода – хочешь, не хочешь, а станешь психологом.

      – То есть, тебя, в самом деле, зовут Томильена? – осторожно уточнил я. Она посмотрела на меня, оценивая, насколько я сильно пострадал от эпидемии кретинизма, и добавила:

      – И я – действительно существо, обладающее нечеловеческой природой, отвечающее за свою область в метафизике взаимодействия миров. Фея.

      – М-м-м, – промычал я. Не самое удачное продолжение диалога, но лучшее, на что я был способен в ту секунду. – А ты… мы… черт! Зачем ты приперлась в мой город, там нажралась в три дупеля и поехала на моем такси?

      – Так получилось, – пожала плечами моя первая знакомая в этом загадочном «Черт-Знает-Где».

      – И какая ты после этого фея? – глупо промямлил я.

      – Какое время – такие и феи. Кстати, порталы я открывать