Увидеть море. Павел Сергеевич Зайцев

их бухать водку и подсадил на Наутилус Помпилиус и Курта Вонненгута, а они меня играть на акустической гитаре блатные песни хитрым национальным боем «восьмёрочкой». Последний раз, когда я о них слышал, они были объявлены в розыск по подозрению в ряде уголовных преступлений. Как говорится, мы выбираем дороги, а дороги выбирают нас.

      Прожив с ними около трёх месяцев, я, наконец, переехал в общагу. Там всегда бурлило веселье, тусила компания институтских КВНщиков (из которой впоследствии вышла знаменитая пятигорская команда КВН) были гитары, целый цветник симпатичных студенток и дискотеки под «Из ноубадиз бизнес зэт ай ду!».

      Я зачастил в гости, каждый раз, не забывая прихватить пакет с выпивкой и закуской, и был признан отличным парнем. Через некоторое время мне поступило предложение переехать в блок к моим новым друзьям, где я и стал подпольно и весело проживать без ведома «каменды».

      Так получилось, что в одной комнате набилось четыре человека – зануда и эрудит Славик; сын командира военной эскадрильи и героя чеченской войны из Буденновска – Толик; комичный армянин, беженец из Грозного – Арменак, который отличался безобидным характером, большим носом и неисправимым оптимизмом и я, которого вы уже знаете.

      Это были весёлые деньки, всей четверкой мы играли в футбол, ходили в гости к девчонкам, делили поровну и солидные запасы армейской тушенки Толика, и нищенские, редкие посылки с армянскими лавашами и сыром Арменака и домашние засолы моей мамы.

      Все в комнате кроме положительного Толика курили, поэтому дым висел столбом, не рассеиваясь больше, чем на пять минут. Постепенно нами овладел общий настрой безделья и праздности. Я забил на лекции и пары и вплотную занялся изучением аккордов на гитаре, Арменак весь день слушал свою любимую Сандру лежа на кровати в наушниках и изредка фальшиво подпевал «ай, на-нуни… Мария-Магдалина!» гнусавым тонким голоском, Славик без остановки курил и читал фантастические романы. Положительный Толик, недолго думая, положил на учёбу и пропадал в общаге французского факультета, выкидывая все родительские субсидии на тщетные ухлестывания за тамошними второкурсницами.

      По вечерам с разными вариантами и участниками в нашем блоке реализовывался примерно один и тот же сценарий.

      – Весь мир гавно, все бабы – суки и солнце долбаный фонарь! Молодые люди, как насчёт того, чтобы выпить водки?! – вваливался в блок слегка поддатый Толик, опять вернувшийся от «француженок» без любовных успехов, но с позвякивающим пакетом.

      – Участвую! – провозглашал я, с грустью вспоминая мою недостижимую и прекрасную любовь Юлю.

      – Не вижу причины, не усугубить энтропию мозга, – довольно хихикая, потирал руки Славик. – Я готов пожарить картошечку и ещё у меня где-то была квашеная капустка…

      – Я как все-е! – хитро улыбался Арменак. – Только у меня ничего нет.

      Год пролетел за одну секунду. Батарея пустых бутылок в коридоре росла. Я по своему обыкновению подцеплять