Слабость Виктории Бергман (сборник). Эрик Аксл Сунд

понравились дерзкая прямота Виктории и ее самоуверенная манера держаться. Заговорщически беседуя, они втихаря выкуривают по сигарете, и Виктория излагает план, который, по ее утверждению, задаст планку для всех дальнейших обрядов посвящения.

      Ясное дело, разразится скандал, и Фредрику Грюневальд особенно вдохновляет нарисованная Викторией драматическая картина с заголовками вечерних газет: СКАНДАЛ В КОРОЛЕВСКОЙ ШКОЛЕ! ЮНЫЕ ДЕВУШКИ УНИЖЕНЫ ВО ВРЕМЯ РИТУАЛА!

      За неделю Виктория еще больше сближается с соседками по комнате – Ханной и Йессикой. Она вызывает их на доверительные разговоры, и за короткое время ей удается с ними подружиться.

      В пятницу вечером, когда они собираются у себя в комнате, Виктория с гордой и таинственной улыбкой открывает рюкзак:

      – Гляньте-ка, что у меня есть.

      Ханна и Йессика, вытаращив глаза, смотрят на три бутылки вина, которые Виктории удалось протащить с собой.

      – Хочет ли кто-нибудь присоединиться?

      Ханна и Йессика, робко хихикая, косятся друг на друга, затем с готовностью кивают в ответ.

      Виктория наливает девочкам по большому стакану, в полной уверенности, что те представления не имеют, сколько они способны выпить.

      Они пьют быстро, с любопытством, громко болтая.

      Вскоре хихиканье переходит в невнятное бормотание и усталость. К двум часам бутылки пустеют. Ханна отключается прямо на полу, а Йессика с большим трудом добирается до кровати, где сразу тоже засыпает.

      Сама же Виктория, выпившая не более пары глотков, укладывается в постель, сгорая от нетерпения.

      Она лежит, не смыкая глаз, и ждет.

      В соответствии с договоренностью в четыре часа утра появляются старшие девочки. Когда Ханну и Йессику несут по коридору, вниз по лестнице и дальше – через двор к сараю возле жилья завхоза, они просыпаются, но соображают настолько плохо, что совершенно не в силах оказывать сопротивление.

      В сарае старшие девочки переодеваются, набрасывают розовые накидки с капюшонами и надевают поросячьи маски. Маски они сделали из пластиковых стаканчиков и розовой ткани, в которой прорезали дырки для глаз. Нарисовали черным фломастером улыбающиеся рты, а отверстия для рыльца пометили двумя черными точками.

      Стаканчики заполнены настриженной алюминиевой фольгой, к голове маски прикрепляются при помощи резинок. Когда все переоделись, одна из девочек достает видеокамеру, а другая начинает говорить. Звук, идущий из торчащего рыльца, больше напоминает дрожащее металлическое шипение, нежели настоящие слова.

      Виктория видит, как одна из старших девочек покидает сарай.

      – Свяжите их, – шипит другая.

      Девочки в масках набрасываются на Ханну, Йессику и Викторию, усаживают их на стулья, связывают им руки сзади плотным серебристым скотчем и надевают повязки на глаза.

      Довольная Виктория сидит, откинувшись назад, и слышит, как в сарай возвращается