Медуза. Вера Белоусова

через минуту вернулась с трубкой. Лицо растерянное, глаза широко распахнуты, вид испуганный. Трубку она держала как-то странно – в вытянутой руке.

      – Это тебя. Лера. Кажется, что-то случилось…

      По первому же «але» стало понятно: что-то очень нехорошо.

      – Что случилось? – замирая, спросила Катя.

      – Женьку машина сбила.

      – Господи, как?!

      – Не знаю, не знаю, ничего не знаю! Я позвонила, хотела узнать, как ее голова… а там свекровь, с Петькой осталась, Федор в больницу поехал… Плохо все, Кать. Она в реанимации… Ты поедешь?

      Потом была довольно бессмысленная поездка в больницу, бесконечное сидение под дверью реанимации, лица, сизые от больничного освещения, тягостное молчание… Надо что-то сказать Женькиному Феде, поддержать как-то, а как? Что тут скажешь? Ника и Мирела тоже приехали, – минут через десять после Кати с Лерой, Лера им позвонила.

      Ничего хорошего врач не сказал. Кома – и что дальше будет, никому неизвестно.

      Из больницы вышли в мрачном молчании. Нике с Мирелой было в одну сторону, Кате с Лерой – в другую. Так и шли молча. Вдруг Лера остановилась и выкрикнула чуть ли не злобно:

      – Какого черта ее на улицу понесло, хотела бы я знать?

      – Вопрос из старинной комедии. Вообще на улицу не выходить?

      – Она же ложиться собиралась. Куда ее понесло на ночь глядя? Голова болела, таблетку хотела принять…

      – Может, за таблетками и пошла, – задумчиво сказала Катя. – У нее кончились, что ли, помнишь? Хотя нет, тогда бы она далеко не ушла, аптека-то у них в доме…

      – Так она и не ушла, ее во дворе сбили!

      – Как – во дворе?

      – А вот так! Не знаю я как! Пронеслась какая-то сволочь, причем, видимо, на полной скорости, ну и не остановилась, ясное дело. Вроде кто-то издали увидел и подбежал. Так Федя говорит. Темно там было, ничего толком не разглядишь. Ни номера, ни цвета – ничего…

      Последние слова она договаривала, думая как будто о другом. В эту же секунду между ними прошло что-то странное, смутная мысль, заставившая обеих вздрогнуть и застыть на месте. А потом Лера заговорила снова, ухватив Катю за рукав и глядя ей в лицо совершенно горячечным взглядом.

      – Ты понимаешь, что это значит?

      – Может значить, – поправила Катя, все еще надеясь победить подступающий хаос логикой. – А может и не значить. Пойдем, холодно стоять.

      Лера покорно сделала пару шагов, но тут же снова остановилась.

      – Катя, пожалуйста! – в голосе звучало что-то похожее на настоящую мольбу. – Ну послушай, я же не прошу тебя со мной соглашаться! По-твоему, это совпадение, тебе так комфортнее – пускай, на здоровье. Но, пожалуйста, пожалуйста, давай рассмотрим другую возможность! Давай обсудим как следует, чтоб все по полочкам, как ты умеешь. Я не говорю сегодня – сегодня ночь на дворе. А завтра? Давай завтра, а? Пересечемся где-нибудь…

      Катя, конечно, согласилась. Во-первых, все равно не переубедить. Но не только. Было кое-что еще. Гораздо