Охота на Клариссу. Александра фон Лоренц

что я упала в болото. Если бы вы и ваши друзья не преследовали нас, мы бы спокойно продолжили свою прогулку по лесу. Таким образом, вы скорее исправили свой неблаговидный поступок, чем совершили подвиг.

      – Мне что, и прощения следует у вас попросить за то, что вытащил из трясины? ― поразился ее наглости хевдинг.

      – За спасение, конечно, я вам благодарна, – уже улыбнулась девушка, – но вот испорченное платье уж точно на вашей совести.

      – Благодарность на словах, как завтрак на картинке, – ответил Ингмар, – видит око, да зуб не неймет. Предлагаю другой вариант: мы оба искупаемся и смоем всю эту грязь, я помогу вам прополоскать в реке ваше платье, а вы придумаете, как отблагодарить меня поинтересней.

      С этими словами Ингмар направил своего коня к излучине Сены, которая уже виднелась из-за поредевших деревьев.

      Кларисса почувствовала, что тучи вновь сгущаются над ее головой.

      – А может, вы просто отпустите меня?

      – В таком виде? – презрительно рассмеялся викинг. – Да вас примут за бродяжку, а еще вероятней за дешевую потаскушку, и ваша доля может оказаться намного хуже той, которую я вам предлагаю.

      Девушка взглянула на свое платье и постаралась отодвинуться подальше от наглой жесткой руки.

      – И что, вы будете полоскать мое платье?

      – Да, мы, викинги, сами стираем себе одежду в походах.

      Наступила пауза. Кларисса не знала, что предпринять. А тем временем Дагни уже вынес охотника с его добычей на песчаный берег реки. Солнце поднялось уже довольно высоко и согревало все вокруг своими ласковыми лучами. Викинг соскочил с коня и аккуратно спустил девушку на землю. Кларисса, лишь оказавшись на надежной земле, обратила внимание на своего спасителя. Прикрыв глаза ресницами, она стала украдкой рассматривать рослого широкоплечего норманна. Пленница испытывала двойственное чувство. С одной стороны, викинг был причиной ее страданий, но, с другой стороны, как ни крути, он не побоялся полезть в трясину, чтобы спасти ее. К тому же она не могла не признать, что северянин оказался привлекательным мужчиной. Графиня никогда раньше не видела норманнов вблизи, только издалека, когда свирепые захватчики атаковали их замок. С высоких крепостных стен они казались ей грубыми и безобразными, со своими широкими лицами и злобными ухмылками во всклокоченных рыжих бородах.

      Увидев, что мужчина отвлекся, девушка широко распахнула глаза и теперь уже без стеснения стала рассматривать красивого варвара. Он был намного выше Клариссы – она лишь доставала до плеча норманна. Спутанные пшеничные волосы, добела выгоревшие на южном солнце, обрамляли суровое лицо с широко расставленными голубыми глазами, опушенными густыми ресницами цвета темного меда. У него был прямой точеный нос, слегка приподнятые скулы, резко очерченные чувственные губы, искривленные в неприятной усмешке, сильный, волевой подбородок с коротко подстриженной бородой… варвар оказался не рыжий и не уродливый, а совсем напротив…