Визитка с того света. Марина Серова

сынок, кому ж еще. Поди сюда. Успеешь по своим надобностям. Сперва дело доброе сделай.

      Старушка ухватила меня за полу куртки и потащила в свою квартиру. Надо признать, силы у старушенции было еще предостаточно. Я, конечно, могла бы попытаться вырваться из ее цепких рук, но любопытство взяло верх. Не каждый день встречаешь бабулю, которая накручивает волосы на бигуди и разрисовывает свое лицо почище граффити на заводском заборе. Старушенция между тем втащила меня в коридор своей квартиры, захлопнула дверь и тщательно заперла ее на все засовы. Я остановилась у порога, ожидая, что за всем этим последует. А старуха, казалось, потеряла ко мне всякий интерес. Прошла в кухню, загремела там посудой. Я услышала, как открылся кран и вода мощным напором застучала по эмалированной поверхности раковины. Желая удостовериться в том, что бабуля не затопит всю квартиру и не утопит меня вместе с собой, я двинулась на звук.

      В кухне я застала следующую картину. Старушенция поставила в раковину чайник и безучастно наблюдала за тем, как вода, наполнив его до краев, переливается через край и стекает в водопроводный желоб.

      – Кран закройте, воды уже достаточно, – посоветовала я.

      Бабуля повернулась на голос и, удивленно подняв брови, спросила:

      – Вы кто? Как вы сюда попали?

      Ну, здорово! Сейчас выяснится, что старушка страдает склерозом и забывает все, что происходило с ней пять минут назад. И как только родственники решаются оставлять ее дома одну? Она же все, что угодно, натворить может.

      – Меня Таня зовут. Вы позвали меня, чтобы я вам помогла, – объяснила я.

      – Я? Нет, милая, вы что-то путаете. Я вас не звала, – возразила старушенция. – А, вы, наверное, к Манюне пришли? Так ее нет. Умотала куда-то. Вечером приходите. А то оставайтесь. Вместе Манюню подождем.

      Я поразилась, насколько изменился голос старушки. Даже выговор стал более интеллигентным, что ли. У нее, часом, не раздвоение личности? Только что передо мной стояла дряхлая, малообразованная деревенская старушка, а теперь подтянутая культурная пожилая женщина, хорошо образованная. Поразмышлять над изменениями сущности хозяйки квартиры я не успела. Раковина наполнилась водой до верха, и теперь она грозилась бурным потоком выплеснуться на пол. Я подошла ближе, закрутила кран, подняла чайник, давая возможность воде свободно стекать в сливное отверстие.

      – Вот, чайком чичас побалуемся, – радостно захлопала в ладоши старушка. – А у меня кое-что сладенькое есть. Ты сладенькое любишь, милай?

      Я снова удивленно взглянула на бабулю. Да что же это такое? Она опять принимает меня за мужчину. Ох, Таня, шла бы ты отсюда подобру-поздорову. Как бы ей потактичней намекнуть, что мне пора? Ладно. Успею. Вот напою ее чаем, тогда и пойду. Я подошла к плите, поставила на нее чайник и огляделась по сторонам в поисках спичек. Их нигде не было видно.

      – Скажите, у вас спички есть? Горелку зажечь надо, – объяснила я.

      – Что вы, спички мне не оставляют. Боятся, что я дом подпалю. Сама-то сгорю, ладно. А вот квартиру жалко, –