Заповедник забытых богов. Юлия Бадалян

глазах.

      – Его убили аркадяне, – деревянным голосом произнесла Геба.

      Она как заворожённая смотрела на синие кудри бога, разметавшиеся по бледно-голубому мраморному полу.

      – Ты понимаешь? Его убили смертные!!! – сорвалась на визг богиня.

      – Надо похоронить его, – Оля встала и вытерла слёзы, – ты можешь позвать сюда нимф? Ну же! – она прикрикнула на окончательно впавшую в истерику подругу, и та неожиданно послушалась.

      Вскоре храм наполнился рыданиями и причитаниями аркадских нимф, явившихся на зов Гебы. Оля тихо вышла и села на берегу осиротевшей реки. Её колотило от холода и потрясения. Рядом опустилась богиня юности, и высушив, наконец, взмахом руки волосы и одежду подруги, угрюмо уставилась перед собой.

      – Разве речные боги могут умереть? – задала девушка мучивший их обеих вопрос.

      – Могут, – подтвердила Геба, – если их река высохнет. А вот от рук смертных… Такого никогда не было.

      – Но почему? Кому он помешал? Его любили, почитали, вон, храм… – Оля непонимающе замотала головой.

      – Всех нас почитали. Раньше, – тяжело вздохнула дочь Зевса.

      «Вот в чём дело, – подумала Ольга, – если в богов не верят, они могут умереть? Возможно, не сразу, возможно, нужно какое-то время, чтобы божественная сила окончательно иссякла, возможно, сохранившаяся в чьих-то сердцах вера отсрочит конец. Но он всё равно неизбежен». Она посмотрела на подругу и похолодела. У глаз вечно юной Гебы намечались первые морщинки. Значит, догадка верна, и это просто вопрос времени. Как тяжело… И что же тогда станет с этим миром?

      – Как же так… А что теперь будет с рекой? – Оля вяло махнула рукой в сторону мутной воды.

      – Думаю, через какое-то время восстановится и очистится.

      – Но такой одухотворённой, такой необыкновенной она уже не будет!

      – Наверное, – согласилась богиня, – но этот мир сможет жить и без нас. И даже процветать.

      – Давай возвращаться? Тяжело здесь…

      – Да, нам тут больше делать нечего, – Геба встала. – Я ещё должна сообщить обо всём отцу.

      Девушка бросила прощальный взгляд на изящный белый храм и тоже поднялась. Она ясно понимала, что больше сюда никогда не вернётся.

* * *

      Давящая тишина, царившая на Олимпе, уступила место тревожным возгласам и рыданиям. Значит, и здесь что-то случилось, пока Оля с Гебой были в Аркадии. Переглянувшись, они поспешили к месту событий.

      Этим местом оказался покосившийся дворец Аполлона. Кифаред[9] безуспешно пытался успокоить муз. Хрупкие покровительницы искусств наперебой жаловались своему предводителю – и опять на смертных.

      – …обозвать распутницами! Как они посмели! – возмущалась оскорблённая Мельпомена.

      – …дьявольское пение! Представляете? – вторила ей Полигимния.

      – …а потом они разбили наши инструменты! – продолжила Терпсихора.

      – …нам пришлось бежать, – утирала слёзы Эрато.

      – …бедный Пегас! – заламывала руки

9

Кифаред – эпитет Аполлона.