Античная сказка. Юлия Бадалян

стволов соседних деревьев выглянули ещё несколько лесных нимф и приветствовали богиню. Все они были смуглыми, в одежде разных оттенков листвы и всевозможных украшениях из чернёного серебра – браслетах, диадемах, ожерельях, серьгах, которые мелодично позвякивали в такт их движениям. Артемида царственно кивнула дриадам, потрепала стоящую рядом собаку по холке, что-то ей шепнула, и псы разбежались по роще с весёлым лаем. Нимфы, сопровождающие охотницу, разговаривали в стороне. Оля переходила от дерева к дереву, уже давно не удивляясь происходящему. Возможно потому, что и нимфы, и боги вели себя вполне по-человечески. Чудесные перемещения в пространстве, конечно, производили впечатление, но окружающие воспринимали их как нечто обыденное, и это помимо воли передавались Оле. Да, она вполне освоилась и уже не будет мямлить, разговаривая с Гермесом (теперь ей стало немного стыдно за свою растерянность). Впрочем, она немедленно получила возможность исправиться, потому что к ним стремительно приближался никто иной, как вестник богов, подрабатывающий проводником душ в подземное царство.

      – Братец, ты вовремя! – Артемида помахала рукой Гермесу. – Забирай свою нарушительницу границ, а мне пора домой.

      Гермес резко затормозил (Оля только вблизи увидела, что он летел, хотя и не высоко от земли, но быстро) и шутливо поклонился охотнице.

      – Сию минуту, я уже здесь! И как вас занесло в Орхомен? Иди уж, сестричка… На семейный совет спешишь? А то я смотрю, Лето извелась вся: то Аполлона высматривает, то о тебе спрашивает…

      Бог неожиданно цепким взглядом окинул Артемиду, с невозмутимым видом прислонившуюся к ближайшему кедру, и повернулся к Оле.

      – Ну здравствуй, любопытная девочка. Всё-таки не послушалась меня? Так я и знал… Что ж, сейчас всё подробно мне расскажешь, особенно о том, как и зачем ты тут оказалась.

      – Ну вот и прекрасно! – рассмеялась Артемида. – Продолжай своё расследование, мы ждём результатов.

      Богиня улыбнулась Оле на прощание, что-то тихо сказала подошедшим нимфам и растаяла в воздухе.

* * *

      Гермес, до этого момента парящий в полуметре от земли, спрыгнул на землю прямо перед девушкой.

      – Ну как тебе у нас? – начал он светскую беседу, – понравилась Аркадия? Эти горы – наша колыбель, на каждом шагу – дорогие нам места. Сама природа, каждая гора, каждое дерево, источник, ручей – всё пронизано нашим духом. Поэтому мы стараемся бывать здесь почаще, по крайней мере, многие из нас.

      – Очень! – с жаром ответила Оля. – Здесь потрясающе! И Эриманф (тут она порозовела), и храм, и кедры, и нимфы (в этот момент из-за ближайшего дерева выглянула любопытная дриада, но тут же спрятались среди пушистых веток), и как мы перемещались!

      – Ха! Кедры! Подумаешь, Кедреатис… Видела бы ты мою статую из можжевельника в храме на горе Киллена! – хвастливо заявил бог. – А какие птицы там водятся! Белые дрозды! А Гермеи, которые закатывают в мою честь фенеаты! Любо-дорого смотреть! Ты обязательно должна их увидеть![6] – тут Гермес отклонился от природосозерцательной

6

В Аркадии и, в частности, в Фенее очень почитали Гермеса. Фенеаты устраивали в его честь игры – Гермеи.