Обнаженные тайны. Он знает про нее почти все… кроме самого главного. Джулия Кеннер

и так очевидно. – И что дальше? Многие женщины на этой планете чувствует к вам влечение. Это нисколько не меняет ситуацию.

      – Ники, не забывай, что я всегда добиваюсь того, чего хочу.

      – И вы захотели поужинать со мной? Человек вашего ранга мог бы поставить перед собой более амбициозную цель. Например, отправить человека на Марс.

      – Ужин – это только начало. Я хочу прикасаться к тебе. – В его низком голосе я слышу повелительные нотки. – Хочу ласкать тебе везде. Закончить то, что мы начали, мисс Фэрчайлд. Хочу, чтобы ты кончила.

      Глава 8

      В салоне лимузина неожиданно становится нестерпимо жарко, и я, кажется, забыла, как дышать.

      – Это единственная мысль, которая не покидает меня с тех пор, когда ты села в лимузин. Черт, я хочу тебя видеть. Я хочу тебя целовать и трогать.

      Я вся ерзаю на сиденье, но не произношу ни слова.

      – Скажи, что ты об этом не думала.

      – Представьте себе, не думала.

      – Ники, не надо мне врать. Правило номер один: никогда мне не ври.

      Правило?

      – Это что, игра? – спрашиваю я.

      – Разве жизнь не игра?

      Я не отвечаю.

      – Сыграем в игру «Саймон говорит»[3]. Ты играла в нее когда-нибудь? – В его тоне чувствуется нежность.

      – Да.

      – Стекло, отгораживающее тебя от водителя, опущено, не так ли? Видишь кнопку серебряного цвета на панели управления? Нажми на нее.

      – Ты не сказал «Саймон говорит».

      Правило номер один: никогда мне не ври.

      Он усмехается.

      – Молодец. Если хочешь, можешь не поднимать. Но учти, то, что тебе придется выполнить, большинство женщин предпочитают делать так, чтобы их не видел и не слышал никто из посторонних.

      Я нажимаю кнопку и поднимаю стекло. Он говорит, что хочет видеть меня голой. Что хочет целовать и трогать меня. Но ведь сейчас его нет со мной в лимузине. Я спокойно могу заниматься всем тем, что мне хочется. Могу перестать контролировать себя.

      Я хочу довести дело до конца. Хочу, чтобы его голос звучал в то время, как я представляю себе его прикосновения. У меня есть какие-то правила? Да к черту все правила!

      – Стекло перегородки поднято, – сообщаю я Дэмиену.

      – Снимай трусики.

      Я приподнимаюсь и спускаю трусы. Перед этим я уже сняла туфли, поэтому трусы быстро оказываются рядом со мной на кожаном сиденье.

      – Готово, – говорю я. Потом добавляю: – Я вся мокрая.

      Он урчит низким голосом, и мне приятно слышать, что я тоже имею над ним какую-то власть.

      – Отставить разговоры. И не трогай себя, – говорит он, – трогай только тогда, когда я разрешу. Это игра, Ники. Ты должна делать только то, что я тебе приказываю. Все ясно?

      Ты должна делать только то, что я тебе приказываю. Все ясно?

      – Да, – шепчу я.

      – Да, сэр, – поправляет он меня. Его голос мягкий, но в нем есть металлическая нотка.

      Сэр? Я молчу.

      – В противном случае я вешаю трубку.

      – Да, сэр.

      – Молодец. Ты хочешь меня, верно?

      – Да,

3

Simon Says, детская игра, популярная в англоговорящих странах. Один игрок, ведущий, берет на себя роль «Саймона» и отдает приказы остальным игрокам: «Саймон говорит: сделай то-то»; как правило, это простые активные действия, например, «подпрыгни», «похлопай в ладоши» и т. п. Остальные игроки должны не задумываясь исполнить приказ. Каждый приказ обязательно начинается со слов «Саймон говорит» (прим. пер.).