Транзиция. Иэн Бэнкс

цифр – девять – так вообще не число, а пустышка. Воистину, вся эта математика и развлекает, и печалит одновременно.

      – Да.

      Я вынимаю бронзовую коробочку и вытряхиваю себе в чай крошечную таблетку. Затем помешиваю ложечкой и подношу чашку к губам. Лорд Хармайл и бровью не ведет.

      – Чашку полагается поднимать вместе с блюдцем, – брезгливо роняет он, когда я делаю глоток.

      – Действительно? Прошу прощения. – Я опускаю чашку и снова подношу ее к губам уже вместе с блюдцем.

      Вкус у чая невнятный, словно все его ароматные составляющие притаились, боясь проявить себя.

      – Итак? – сердито спрашивает Хармайл.

      – Итак? – повторяю я в ответ, изображая вежливую озадаченность.

      – Что вас просили передать мне, сэр?

      Никогда не перестану искренне восторгаться людьми, которые вкладывают в слово «сэр» – на первый взгляд почтительное – такую долю неприкрытого презрения, какую позволил себе только что лорд Хармайл.

      – Ах да. – Я возвращаю блюдце с чашкой на стол. – Должно быть, вы испытываете некоторое беспокойство в связи с последними… изменениями в Центральном совете. Не волнуйтесь. Ситуация находится под нашим неусыпным… – я улыбаюсь, – надзором.

      С лица Хармайла, и без того бледного, сбегает последняя краска. Довольно впечатляюще, учитывая, что он наверняка притворяется. Лорд ерзает в кресле, глядит по сторонам. Затем дрожащей рукой опускает чашку с блюдцем.

      – О чем вы, ради всего святого?

      – Сэр, перво-наперво, не тревожьтесь. Я приехал, чтобы вас защитить, а не напугать.

      – Правда? – недоверчиво щурится почтенный лорд.

      – Не сомневайтесь. Помимо прочего, я давно занимаю должность в Охранном отделе.

      (Вообще-то так и есть.)

      – Не слышал о таком.

      – Никто о нас и не знает, кроме тех, кто нуждается в наших услугах. – Я вновь расплываюсь в улыбке. – Как бы то ни было, наш отдел существует. А вам, вероятно, и правда угрожает опасность. Поэтому я здесь.

      Хармайл выглядит взволнованным. Даже растерянным.

      – Я всегда понимал, что леди из Парижа непоколебимо предана действующему режиму, – изрекает он, чем слегка меня удивляет. – Однако мне казалось, будто она в значительной мере этот режим и представляет, причем на самом высоком уровне.

      – Правда? – приподнимаю брови я.

      Тут следует пояснить: выражаясь языком политиков Центрального совета, лорд Х. – перекати-поле. Являясь сторонником мадам д’Ортолан, он по ее же просьбе должен изображать, что отдаляется от ее клики и выступает против. Завоевав доверие других несогласных, он вывел бы их на чистую воду. Мадам д’Ортолан надеялась обзавестись шпионом в стане врага. Увы, лорд Х. явно не оправдывал возложенных на него надежд, поэтому и начал опасаться, что застрял на шаткой лестнице и рискует упасть вне зависимости от того, куда шагнет.

      – Да, – подтверждает лорд Хармайл, все еще подозрительно оглядывая тихое помещение с высокими потолками и деревянными панелями на стенах. –