Комната, полная зеркал. Биография Джими Хендрикса. Чарльз Р. Кросс

Кэти, – иногда люди просто останавливались и смотрели на него, как на привидение». У него были большие миндалевидные карие глаза, они блестели на свету. Джими сразу же стал фаворитом британских журналистов, но фотографы обожали его еще больше за модельную способность выглядеть сногсшибательно с любого ракурса. Его мягкие черты лица помогали каждому снимку с ним рассказывать историю. Даже на сдержанных газетных фотографиях Джими излучал сексуальность, казавшуюся опасной и экзотической.

      Эта неземная красота ничего не значила для ливерпульского бармена с холодным взглядом, и Джими не получил ни пинты, несмотря на многочисленные вежливые просьбы и несколько банкнот на стойке. Джими мог бы сообщить старому джентльмену о своей массовой популярности, но у него заканчивалось терпение. Хотя его знали как тихого и хорошо воспитанного молодого человека, Джими обладал вспыльчивым характером, который иногда прорывался на волю, особенно после алкогольной подпитки. И да помогут небеса тому, кто оказывался на его пути, когда это случалось. «Когда он выходил из себя, он взрывался», – замечала Этчингем. К счастью, в тот день он еще не выпил, так что вероятность того, что старик за стойкой окажется на земле, уменьшалась.

      В конце концов, немного заикаясь (эта особенность осталась с детства и проявлялась, когда он нервничал), Джими высказал бармену что думал. «Это… – начал он сердито, – это потому, что я черный?»

      Бармен ответил быстро и уверенно: «Нет, ради бога, парни! Вы не читали табличку на двери?» И с этими словами старик схватил свое барное полотенце и раздраженно двинулся к другому концу бара.

      Как только возможность расовой дискриминации отпала, к Джими и Ноэлю вернулись легкомысленное расположение и чувство юмора. Они посмотрели друг на друга, ухмыляясь, словно нашкодившие подростки, которые ждут, когда их шалость будет обнаружена. «Мы начали хохотать, – вспоминает Ноэль. – Мы понятия не имели, что сделали не так». Ноэль пошутил, что, возможно, в Ливерпуле нужно быть одним из Treegulls (такое прозвище он дал The Beatles), чтобы получить выпивку. Ноэль вышел на улицу, чтобы посмотреть на дверь; он увидел два объявления, прибитых канцелярскими кнопками. Наверху висела большая афиша выступления цирка через дорогу, а внизу была написанная от руки записка, объясняющая причину, по которой Джими и Ноэлю не разрешили посетить паб. Когда Ноэль увидел это второе объявление, у него начался приступ смеха, от которого он упал на землю. Ноэль подумал, что это история на века, над которой они еще месяцами будут смеяться во время туров. «Я не мог дождаться, когда мы расскажем об этом случае Митчу Митчеллу, – вспоминал Ноэль много лет спустя. – Он бы точно никогда не позволил нам забыть об этом дне». Когда он вернулся в паб, чтобы рассказать Джими о своем открытии, Ноэль обнаружил, что бармен и Джими кричат друг на друга.

      «Я же сказал, что не могу вас обслужить! – упирался бармен. – У нас есть правила». Ноэль хотел было вмешаться, но бармен уже разгорячился, так что его тирада