И он увидел. Роман Лунин

Причем с кем угодно. Считается, что очень повезло, если твой сосед по купе на вопрос «Может по маленькой» сразу соглашается. Вдвойне повезло, если у него тоже с собой есть. Втройне – если сосед – женщина. А бывает, что и у нее с собой есть.

      Иван Петрович любил в поездах смотреть в окно. Со стороны могло показаться, что сидит мужик и разглядывает стекло. На самом деле Иван Петрович путешествовал. Обладая достаточно сильной фантазией, Иван Петрович мог легко представить, как живется, например, вон в том домике на краю поля. Как люди из этого домика просыпаются утром, выходят во двор, играют со своей собакой. Потом хозяин садится на красный мотоцикл с коляской, целует на прощание жену и детей и едет по пыльной пустой дороге через все поле. А работает он, конечно, вон на том тракторе, который у края леса доедает последнюю полосу травы.

      Или представить себе, как девушка на переезде, которая только что стояла у шлагбаума с флажками в руке, проводив очередной поезд, сует их под мышку, не торопясь идет по дорожке к своей будочке и наливает в стакан кипяток для чая. Как живут в квартирах около железной дороги, куда едет водитель «Оки», которая уже две минуты летит параллельно с поездом, что поймал рыбак в лодке под мостом.

      А особенно нравилось Ивану Петровичу мечтать, что когда-нибудь, обязательно, он выйдет где-нибудь на двухминутной остановке, и доберется до этого дома, и узнает сам, прав ли он был.

      Дело двигалось к вечеру. Состав замедлил ход и, часто меняя путь и громыхая на стрелках, приближался к первой большой остановке. Здесь должны были поменять локомотив и заправить вагоны водой и углем для титанов. Все пассажиры были конечно в курсе и в вагоне наблюдалось заметное оживление. Вскоре в окнах замелькали сначала пригородные домики, потом большие каменные дома и улицы с машинами и вскоре показался перрон. В вагоне послышалась возня и топот ног – люди выходили на перрон подышать свежим воздухом, покурить и купить чего-нибудь в дорогу. Ларьки и киоски вытянулись вдоль перрона, готовые обеспечить пассажиров абсолютно всем: фаст-фудом, сигаретами, мороженным, пивом. Как и всегда, все разом кинулись к окошкам, образовав очереди. Но уже через пять минут толпа схлынула, и все разошлись вдоль поезда, наслаждаясь теплым вечером, заходящим солнцем и просто твердой землей.

      Иван Петрович решил использовать эту возможность и переодеться ко сну. Вокзал находился далеко от его вагона, а в киосках ему ничего нужно не было. Натянув спортивные брюки и футболку он снова уселся у окна.

      Лениво наблюдая за людьми, он поворачивал голову то вправо, то влево, когда вдруг что-то почувствовал.

      Почувствовал, но не понял что…

      Что-то царапнуло его взгляд.

      И что-то еще…

      Иван Петрович отвернулся от окна и уставился сквозь стакан, пытаясь отмотать назад свою память. Вскоре он опять почувствовал какой-то укол, как-будто что-то увидел, но не осознал.

      – Странно. – пробормотал он,