Белая книга. Лилу Юни-Янга

вокруг своей оси, постепенно останавливаясь.

      – Ты откуда? – бросился Гаррик к другу, помогая ему остановится окончательно.

      – Оттуда, – показал на потолок Ник, с трудом вставая, – а ты откуда?

      – А я оттуда, – махнул в сторону входной двери Гаррик.

      Ник не твёрдо стоял на ногах, его пошатывало.

      – Ты как? – заботливо спросил Гаррик.

      – Нормально, – мужественно ответил Ник, – просто после коробки, на которой нас вертело в Большой пустоте, я, по-моему, перестал любить любые карусели.

      Сопоставив место падения Ника с потолка, с местом, где стояла табуретка, Гаррик понял, что сделал приземление друга более жёстким, чем это планировалось.

      – Ты извини, это я табуретку убрал, чтобы рыбок посмотреть – повинился Гаррик, и тут же перешёл в атаку, – но я же не знал, что ты оттуда свалишься!

      – Я сам не знал, – примирительно сказал Ник, – главное, что мы нашлись.

      – Это точно! А всё из-за этой вредной девчонки. Не могла объяснить всё по-человечески. «Смотрите и учитесь», – передразнил Гаррик, – тоже мне, учительница нашлась. Я её тут, между прочим, видел.

      – Серьёзно? – удивился Ник.

      – Ага, сидела в классе у этой ведьмы.

      – Какой ведьмы? – не понял Ник, но времени на понимание не оказалось.

      Со стороны второй двери раздался какой-то сигнал, мальчишки развернулись на звук и увидели мигающую надпись: «Ридеркот Вас ждёт. Пожалуйста, проходите в кабинет».

      – Надо же, табло! – удивился Гаррик, – почти как в самолёте: «пристегните привязные ремни», только мигает.

      – Это не самолёт, – вздохнул Ник, – это УниверМаГ.

      Друзья переглянулись и направились на встречу с таинственным Ридеркотом.

      Дверь пришлось открывать самим. Она не была такой тяжёлой, как другие двери, с которыми приходилось справляться Гаррику, хотя выглядела довольно массивно. Листок влетел в кабинет первым и сразу потерялся из виду. И ему было, где потеряться. Кабинет был похож на предыдущую комнату, которую положили на бок, вытянули вверх и напичкали причудливой мебелью и, как минимум, миллионом книг. Они были везде: на стеллажах, которые занимали все четыре стены от пола до потолка, на большом столе посредине кабинета, на комодах, этажерках, стульях, креслах, приставных столиках, торшерах, кушетках и даже на полу. От такого обилия мебели и разбросанных книг создавалась впечатление, что кабинет крохотный, хотя чтобы уместить всю эту бывшую древесину, понадобился бы приличный склад. В кабинете никого не было.

      «Опять, – подумал Никифор, – придётся общаться с голосом». Так недолго и с ума сойти: сначала голос в Большой пустоте, которого никто, кроме Ника, не слышал, потом в «приёмной», теперь в кабинете. Если Гаррик тоже услышит голос, то всё в порядке, а если нет – пиши пропало, значит у Ника точно слуховые галлюцинации. «Впрочем, – добавил про себя Ник, –