Эхо неугасшей любви. Мишель Смарт

Филипидис.

      – Вообще-то я могу быть кем угодно, и, если я живу обычной жизнью, я могла бы по закону снова сменить фамилию на Барридж в тот же день, когда ушла от тебя. Я не вернула себе девичью фамилию только потому, что у меня нашлись занятия поважнее.

      – Что не помешало тебе сменить фамилию в профессиональной сфере.

      – А я думала, ты обрадуешься – вряд ли ты и твои родные счастливы, что великую фамилию Филипидис пятнает какая-то морская путешественница.

      – Не вали все на меня. Будь честной в виде исключения и признай, что таким образом ты сама хотела меня запятнать.

      Не в силах проглотить больше ни кусочка и не думая о том, что скажет Яннис, если она откажется от еды, Керен отодвинула тарелку и налила себе еще кофе. Оказывается, у нее дрожали руки. Внутри у нее тоже все дрожало.

      Зубы она сжала так крепко, что слова вырывались с трудом:

      – Когда мы поженились, я хотела сохранить свою фамилию, но ты буквально шантажировал меня и заставил выбросить четыре года, в течение которых я создавала себе имя и блог… Ты заставил меня взять твою фамилию. Поэтому… да, я вернула свою фамилию, но к тебе это не имеет никакого отношения. Я просто возвращала себе себя.

      У Янниса перекосилось лицо. Будь он зверем, он бы, наверное, зарычал.

      – Ты так говоришь, как будто я украл у тебя твою фамилию!

      – Ты украл у меня все. С того мига, как надел мне на палец кольцо, ты начал меня менять.

      – Ничего подобного я не делал.

      – Нет, делал! Ты не одобрял… – Она осеклась, поправила волосы и машинально вскочила с места, уронив стул. – Ладно, забудь. Больше такого не повторится. Скажи, о чем хочешь поговорить, или я ухожу.

      Яннис закрыл глаза и глубоко вздохнул. Потом посмотрел на нее. Лишь стальной проблеск в голубых глазах указывал на то, что он отнюдь не беззаботен:

      – Я хочу, чтобы мы попробовали начать все сначала.

      Глава 3

      Керен непроизвольно раскрыла рот. Внутри ее боролись противоположные эмоции. Они вскипали, пенились, бурлили, поднимаясь все выше. Наконец, высвободилась ярость.

      – Ты жестокий, мстительный подонок! Неужели ты пошел на такой шаг, только чтобы помучить меня и заставить участвовать в одной из твоих извращенных игр?

      А ведь она клюнула на его наживку! Решила, что он усомнился в своей правоте, и согласилась позавтракать с ним. Надо было догадаться, что он просто хочет еще немного ее помучить. Она была как мышка в когтях у кота; кот сжимает и сжимает, но не наносит смертельного удара, который навсегда покончит со страданиями жертвы.

      – Glyko mou, я ни во что не играю, – с серьезным видом ответил Яннис. – Я хочу, чтобы ты вернулась.

      – Ах… да прекрати! Ты в самом деле считаешь меня такой дурой? Думаешь, что я клюну? И ты действительно настолько надменен, что думаешь, будто я хочу вернуться к тебе?

      Не сводя с нее пристального взгляда, Яннис медленно встал на ноги:

      – Во мне говорит не надменность, а надежда.

      – Ах, брось! Я знаю, как работают твои жалкие