Час негодяев. Александр Афанасьев

тащ подполковник.

      – И нахрена ты так связал?

      – Как учили, тащ подполковник, козой.

      – Мудак. А если бы он задохнулся? Пленные на обмен нужны.

      – Прошу простить, тащ подполковник.

      Дышать сразу стало легче, ноги тоже перестали болеть.

      – Пиндос, что ли?

      – Он самый, тащ подполковник. Даже табличка на форме есть.

      – Богатый кабанчик?

      – Да было немного.

      – Немного… Короче, слушай приказ. Что взяли – заныкай и держи при себе. На халяву и г…о – конфета. Этих гавриков… видишь «КамАЗ»?

      – Так точно.

      – Грузишь и дуешь в аэропорт. Там спросишь комендача, полковника Никольского. Сдашь ему под роспись пленных и обратно… Ништяки не сдавай, заныкай куда-то. Нигде не задерживайся…

      – Так точно. Тащ подполковник, там еще блоки какие-то. Машины под завязку набитые.

      – Видел. Я уже фейсов вызвал, пусть разбираются. Приказ понял?

      – Так точно.

      – Бегом…

      Какое-то время сержант лежал на земле, потом его с двух сторон подхватили под руки, повели и втолкнули в высоченный грузовик, стоящий на дороге. Внутри грузовик был бронированный, скрытое бронирование под тентом.

      – Шесть!

      – Последний.

      Глаза немного отошли, полог тента был открыт, и он видел всё – колышащийся белый свет над дорогой, дым где-то вдалеке, дорогу, стоящий позади русский бронированный джип с пулеметом, на нем, на высоком хлысте антенны, был странный флаг. Не бело-сине-красный, русский, а черно-желто-белый…

      – Трогаем!

      Кто-то постучал в кабину водителя, бронированная машина начала разворачиваться на шоссе. Ее сильно качнуло, когда она переползала через разделительную полосу. Потом машина, взревев мотором, пошла вперед. Позади оставались русские, захваченная колонна, набитая совершенно секретной аппаратурой перехвата и слежения. Сегодня у русских хороший день.

      – Что слышно?

      – Говорят, десантура уже к Банковой прорвалась.

      – П…ц бандерлогам…

      – Да… щас с ними за всю их фашню разберутся. Кто не скачет, то москаль, на… Вот они-то у нас поскачут…

      – Повзор!

      – Я!

      – Метлу привяжи.

      – Есть…

      – И за «мясом» следи. Сбежит еще…

      – Так точно…

      «Мясом» русские десантники почему-то называли натовцев.

      Два года спустя.

      Поезд Киев – Днепропетровск.

      7 июня 2019 года

      С чего начать…

      В теории игр есть такое понятие игра – с нулевой суммой. Это значит, что в конце игры все остаются при своих. Это то, чего так громогласно боятся европейские политики и интеллектуалы – игры с нулевой суммой. Как во времена холодной войны. Но все их страхи означают, что они ни черта не знают про Украину. На Украине игра всегда заканчивалась с отрицательной суммой. Когда теряли все. Что в девяносто первом, когда Украина последовательно рвалась на волю, когда провозглашала независимость и получила в итоге самое страшное падение