Танкист живет три боя. Дуэль с «Тиграми». Юрий Корчевский

По крайней мере, все живы, и нет нужды вжиматься в землю. А что самое обидное – нельзя дать отпор.

      Никаких зенитных средств – пушек или пулеметов – у батальона не было. Как и авиационного прикрытия.

      – Где же наши-то самолеты, где сталинские соколы? – глядя на безнаказанные атаки «лаптежников», спросил Павел, ни к кому конкретно не обращаясь.

      Истребителей не было – ни наших, ни немецких. Немцы себя чувствовали хозяевами в небе.

      Через полчаса, показавшихся вечностью, сбросив свой смертоносный груз, пикировщики улетели. А от места расположения батальона в воздух поднимались столбы черного дыма. Так горит боевая техника. Вроде бы железная, но горит краска, резина, пластмасса. От горящих домов дым серый.

      Пашка сосчитал дымы. Что-то уж очень много получается, аж двадцать один. С учетом тех танков, которые при атаке подбили, получается около тридцати. Много, очень много. Потери катастрофические. за один день, причем неполный день – до вечера еще далеко, батальон потерял половину техники. Только здесь, лежа у своего искореженного танка, Павел ясно понял, почему мы все время катимся, уступая немцу родную землю. Враг очень силен, технически превосходит Красную Армию, обучен. А у нас не хватает всего: танков, самолетов, зениток – даже простой пехоты.

      Долгая будет война, трудная. Но при всем раскладе мы победим – Павел в этой уверенности ни минуту не колебался.

      После бомбежки Павел даже сомневаться стал – прибудет ли за ними тягач? Наверняка батальон понес такие потери – не до их танка будет. за машины, потерянные под бомбежкой и в бою, обидно, но технику отремонтировать можно, новую сделать. А люди? После такой бомбежки потери в личном составе быть должны, и скорее всего немалые.

      Хотелось пить.

      – Мужики, вода у кого-нибудь во фляжках есть?

      Воды не оказалось. Как же! Не пехота какая-то там – танкисты! И даже фляжек ни у кого не было. Вместе с тем хотелось и есть.

      – Командир, давай Нз съедим? – предложил Михаил.

      – Комбат приказал Нз не трогать.

      – Ты это немцам скажи. Вон сколько они наших сожгли – вместе с Нз.

      Павел подумал немного. В самом деле, есть хочется, неприкосновенный запас в танке есть, а мог ведь и сгореть. Положено в армии личный состав кормить? Положено!

      – Сергей, сползай в танк – только не поднимайся. Тащи сюда Нз, поедим по-человечески.

      Экипаж встретил приказ Павла с одобрением. заряжающий Сергей заполз под танк, через аварийный люк забрался внутрь и вскоре вернулся с бумажным пакетом. Павел и сам не знал, что в нем лежит.

      Пакет вскрыли. Там находились ржаные сухари – около килограмма, банка перловой каши и банка американской консервированной колбасы.

      – Живем, хлопцы! – обрадовался Михаил.

      Ножом они вскрыли консервы. У запасливого Михаила нашлась даже ложка за голенищем сапога. Ею все и ели по очереди.

      – Да тише вы, черти!

      Сухари хрустели на зубах так, что Павел не на шутку испугался – не услышат ли немцы.

      После еды пить захотелось еще сильнее.

      Они