Сочинения. Гораций

слух

      Песней, чуждой войне, нежной кифарой, – все

      Тщетно. Тщетно от острых стрел,

      Копий тяжких и всех брани тревог бежать

      Мнишь ты в спальне; Аякс быстрый найдет тебя.

      Пусть хоть поздно, увы, все ж, любодей, узнай:

      Будут кудри твои в пыли.

      Гибель роду троян – видишь ли ты – несут

      Сын Лаэрта – Улисс, Нестро – Пилосский царь.

      Здесь бежит за тобой Тевкр саламинец, там —

      Сфенел, с битвой знаком: коней

      Мастер он укрощать, он коневод лихой:

      Их ничто не страшит. Вот Мерион – стрелок,

      Вот, храбрейший отца, страстно Тидид, ярясь

      Жаждет – грозный – найти тебя.

      Ты же, словно олень, волка завидя вдруг

      В дальнем луга краю, мчится, траву забыв —

      Так и ты побежишь, трус, запыхавшийся,

      Хоть не то обещал ты ей.

      Пусть отсрочит конец Трои и жен ее

      Гнев Ахилла и флот, битвы с врагом прервав, —

      Все ж, когда протечет ряд неизбежных зим,

      Греки град Илион сожгут».

      16

      О дочь, красою мать превзошедшая,

      Сама придумай казнь надлежащую

      Моим, злословья полным, ямбам

      В волнах морских иль в огне, – где хочешь!

      Ни Диндимена в древнем святилище,

      Ни Феб, ни Либер не потрясают так

      Души жрецов, ни Корибанты

      Так не грохочут гремящей медью,

      Как духи Гнева, коим не страшны ведь

      Ни меч германца, ни грозный вал морской,

      Ни ярый пламень, ни Юпитер,

      С грохотом страшным разящий с неба.

      Ведь Прометею, чтоб людей создать,

      Пришлось сбирать все свойства частицами

      И, по преданью, в наши недра

      Злобы прилить и безумья львиных.

      Лишь духи Гнева лютую вызвали

      Судьбу Фиеста. Гнев был причиною,

      Что города бесследно гибли,

      После того как на месте стен их

      Надменный недруг землю распахивал.

      Уйми же гнев свой! В дни моей юности

      Ведь и меня лишь пыл сердечный

      В злобе толкнул написать поспешно

      Те ямбы. Ныне горечь прошедшего

      Стремлюсь сменить я дружбой и кротостью.

      Мою вину мне в новых песнях

      Дай искупить и верни мне душу!

      17

      Проворный Фавн привык свой Ликей менять

      На мой Лукретил дивный и отводить от коз

      Жар жгучий летнего полудня,

      Или же ветер, дождем грозящий.

      Сойдя с дороги, самки пахучего

      Козла по лесу бродят бестрепетно,

      Ища то тмин, то земляничник,

      И не боясь ни змеи зеленой,

      Ни злобы волка, коз похитителя,

      Лишь, Тиндарида, нежной свирели звук

      Долины огласит и горы

      Устики с их некрутым подъемом.

      Храним богами я, – моя набожность

      И песнь им любы! – Здесь в изобилии

      Прольются на тебя из рога

      Щедрого сельских даров богатства.

      В долине тихой здесь от жары уйдешь

      И