Последний теракт. Книга первая. Олег Олегович Сакадин

хорошо освещалось. Он еще не мог видеть, кто вторгся в его личное пространство, но зато чувствовал постороннего всеми фибрами души. Казалось, страх сковал все тело, мешая пошевелиться.

      Тем не менее, он заставил себя вновь закрыть глаза. Во-первых, если его еще не убили, значит, убийцам нужна не только его жизнь. А во-вторых, вступать в бой нужно подготовлено, далеко не с таким настроем, который был.

      «Ты должен отключить все свои мысли, войти в состояние полного спокойствия, – учил Александр Соколов, который когда-то тренировал его, – и только тогда ты сможешь состязаться с более сильным соперником. Забудь о страхе! Смотри на все, словно ты в компьютерной игре!»

      Не зря Платон так долго постигал все это, чтобы в самый ответственный момент не воспользоваться. Усилием воли он разогнал тревожные мысли, заодно блокировал и все остальные. В голове стало тихо и спокойно. Страх ушел.

      И только сейчас можно было побороться за свою жизнь, или, по крайней мере, продать ее подороже.

      Платон резко вскочил, выхватывая «Хамелеон» из-под подушки, куда осмотрительно положил перед сном.

      Справа, на второй спальной полке, сидела девушка, прислонившись спиной к окну и с книгой в руках.

      – Как вы… – Платон не договорил, едва успев спрятать пистолет – девушка вздрогнула и от испуга выронила книгу.

      – Ой! – Воскликнула она, и быстро затараторила, – простите! Я не хотела вас напугать! Я из третьего вагона. Так получилось, что в моем купе едет какой-то сектант, такой божий одуванчик с виду, а я их на дух не переношу просто, и боюсь как огня! Знаете, чего только в жизни не наслушивалась об этих личностях! И я сразу попросила проводницу поменять место, даже походила по соседним купе, но все отказывались поменяться со мной! Тогда я пошла по вагонам, но и там везде натыкалась на отказы, а в вашем проводница сказала, что вы едете один, и если я поговорю с вами, и вы будете не против, то она.… В общем, дверь была открыта…

      «Я что, забыл запереть дверь?!»

      – … а вы спали. Я попыталась вас разбудить, сказать о себе, но вы спали очень крепко, и никак не отреагировали на мои слова. А потом я…

      По мере того, как девушка продолжала бегло говорить, словно пытаясь оправдаться, Платон передумал «всыпать» проводнице по первое число, заслушавшись милым голосом внезапной попутчицы. Зрение не отставало от слуха, созерцая спокойную, мягкую красоту девушки.

      «Такая была у мамы».

      – … а вашу сумку я не трогала, она так и стоит под моей полкой. Достать?

      – Н-нет, не стоит, – запинаясь, ответил он.

      На вид девушке было не больше тридцати, длинные светлые волосы аккуратно собраны в узел, полностью открывая очень выразительное, красивое лицо, на котором сочеталось все просто идеально, словно вдохновленный художник решил изобразить на картине собственную музу, награждая ее лишь самым лучшим. Миндалевидные глаза зеленого цвета заключали в себе такую насыщенность и яркость летних джунглей, как будто могли переливаться