Сакура, свадьба, смерть. Александр Вин

уважаемая.

      И, хотя сказал он это только одной женщине, замолчали почему-то сразу же все.

      – Ещё раз прошу публику погулять. Быстро, все на волю! Здесь останешься только ты… – Глеб, помедлив, кивнул молчаливой рыженькой, – и вы.

      Мать невесты, разом ослабев, присела на скамейку.

      – Сашка, беги в администрацию, пусть срочно открывают ворота для «скорой», объясни ситуацию директорше сада. Но только аккуратно, чтобы без лишнего шума и визга, понял?! Прочих посетителей волновать не обязательно. Встретишь врачей у входа и моментально двигай сюда. Всё, лети!

      Глеб обернулся, решительным взглядом выгоняя из беседки двух не сразу исполнивших его приказы медленных старушек.

      – Может, среди гостей есть врач?

      – Да я сама справлюсь, давайте… Я уже в порядке.

      Мать невесты вздохнула, налила в горсть воды, вытерла лицо носовым платком.

      – У Али в последнее время это случалось…. Отвернитесь, пожалуйста.

      Воспользовавшись передышкой, капитан Глеб Никитин и сам попил холодной минералки, плеснул себе за ворот рубашки. Не глядя, через плечо, начал спрашивать.

      – Как к вам обращаться?

      – Мария Владимировна. Мария.

      – У неё проблемы с сердцем?

      – Особых-то нет, так, по возрасту…

      По скрипу плотной ткани Глеб догадался, что расстёгивается платье.

      – Обмороки от чего были?

      – А вы медик?

      – Я практик.

      – …От жары, как сейчас, от волнения. С дыханием летом всегда трудно было, в младших классах от астмы лечились…

      – В последние разы она быстро приходила в себя?

      – Да.… А если нашатырь был под руками, то вообще минуту, не больше…

      – Всё? Вы там всё прилично приготовили?

      – Да. Она уже ровно дышит.

      Капитан Глеб Никитин обернулся.

      Стройная, бледная, прекрасная, ничуть не обезображенная случившимся. Как будто просто уснула.

      Кто-то из женщин перед бегством догадался положить Але под голову какую-то кофту, мать расстегнула тесные манжеты на её рукавах, широко раскрыла платье на шее.

      Наклонившись, Глеб пристально осмотрел лицо девушки, лоб, виски, губы.

      Нахмурился, отметив какую-то красную точку в уголке рта.

      Подержал слабые руки, провёл пальцами по запястьям. Аккуратно разжал маленький девичий кулачок.

      Ягоды.

      С десяток, почти одинаковые, красные и оранжевые, спелые.

      – Это что? С собой кто-нибудь брал вишню? Кто из гостей угощал её ягодами?!

      – Не знаю…

      Мать невесты снова опустилась на скамейку. Прикрыла рот платком.

      – Она же вообще ничего не ела сегодня, с самого утра.… Отказывалась, не хотела…

      – Это Игорь ей принёс. Сакура.

      Молчавшая до сих пор у входа в беседку рыженькая девушка взглянула на ягоды, потом, с тревогой, на Глеба.

      – Да, это когда мы гуляли, ещё до того, как все пришли сюда, в беседку… Игорь нарвал ягод где-то рядом, смеялся, угощал Алю, говорил