Правильное дыхание. Д. М. Бьюсек

этой мысли и продолжай в том же духе. Не на мне свет клином сошелся – еще увидишь. И нечего р… гримасы строить. Есть хотите?

      О: – Немножко. (осторожно, но с любопытством) А у вас есть?

      СН: – Ну, не акридами же я все-таки питаюсь, что-нибудь найдем.

      А меня уже понесло в биологию, представлять себе схему пищеварительного тракта минус желудок: – Это что же, – бурчу, – выходит: желудок – это вам не желчный пузырь, его никто не скомпенсирует, как же тогда перева… Тут он мне накрыл рот рукой, правую руку прижал собой, а левую – своей левой, у меня из-за плеча, и шепчет на ухо: – Вот пойди в библиотеку и почитай там, как оно все компенсаторно функционирует, но только, пожалуйста, не при мне. Я понимаю, что это все ужасно интересно, но насчет «как же тогда переваривать» первый и единственный раз тебе скажу: крайне хреново. Все ясно? Нет, не отпущу, потому что теперь мне интересно: вот как ты сама сможешь освободиться?

      Я немного подумала, как освободиться, чтобы ничего ему не задеть – вот, трясись теперь над ним, как над стеклянным, фу на вас, Сергей Николаевич, – сначала вынудила его слегка ослабить хватку – просто начала водить языком по ладони, которая прикрывала мой рот – потому что укусить не выходило, а эффект был похожим и быстрым – так что – секунда, и уже прижимаю его к кровати, фиксируя запястья.

      О: – Вот так. Ах, черт, – обратила внимание, что полотенце, которым замоталась внизу, пришло в некоторую негодность.

      СН: – В душ?

      О: – (упадает ему на грудь) Только я сама не дойду… – дурака валяла, конечно, а он взял, схватил в охапку и действительно отнес. Чуть было не спросила: «А вам можно?», но рассудила, что, насколько я его знаю, даже в таких ситуациях сам будет помнить, что ему можно, а что нет. Тем более это было мне на руку, так как пребывать в душе одной не хотелось совершенно. Долго заманивать полнейшим неумением пользоваться смесителем его не пришлось, а уже в процессе совместного мытья я заметила такую интересную вещь – хм, – а он еще говорит: – Ты вылезай, а я сейчас душ похолоднее сделаю. – А вот, – спрашиваю, – возможен ли эээ секс без нормального секса? То есть как бы вне? – Это в каком, – говорит, – смысле? Я набралась духу и рукой продемонстрировала, что имела в виду, – тут-то у него колени сразу и подогнулись. – Вообще, – говорит, – это тоже вполне нормальный секс.

      На дополнительный инструктаж у него даже времени не хватило – как зарычит с плавным переходом то в урчание, то в подвывание. О, думаю, в следующий раз тоже так хочу. – Ты, – говорю, – только дыши правильно. Отошел слегка, и тут я начала смеяться между поцелуями: – И рычишь, – говорю, – и урчишь, и глаза у тебя желтые – прямо волк какой-то. Да еще и вечно голодный, ай. – Не желтые, – говорит, – а светло-карие. И ничего я не рычал. – Еще как рычал. – Это вам послышалось. Скажете тоже. Начитались, небось, всякой ерунды, – фыркает. Я не поняла сначала, что он имеет в виду, а потом вспомнила и опять засмеялась. – Да нет, оно само напрашивается, никаких ассоциаций. А танцевать вас учить тем более