Жизнь длиною в обойму. Александр Афанасьев

блюдо – это мясо барашка на травах. Рыбу я не ем. Рыба, выловленная в теплых водах, мало того что невкусная, так еще и с запашком. Нет, не порчи – а нефти. С тех пор как израильтяне начали разбуривать офшор[3], в воде чего только нет…

      – Аля ваджиб[4]…

      Хозяин удаляется – а на террасе появляется первая за этот день туристка. И как назло – направляется ко мне. Мельком успеваю заметить дизайнерские джинсы, обтягивающие длинные стройные ноги.

      И идет ко мне. Ну да… конечно. Это у нас в России – русские предпочитают держаться друг от друга подальше, и если есть такая возможность – займут все пустые столики. В Европе – отношения совсем другие.

      – Я присяду?

      Я пожимаю плечами. Показывая тем самым, что не очень расположен к общению. Но девушка садится. Нашла родственную душу – европейца. Интересно, что она тут делает? Экстремалка? Может, приехала в ИГ на секс-джихад? Среди европеек такое все чаще и чаще. Хотя – а что прикажете делать женщине в стране, где легализованы гомосексуальные браки?

      Снова появляется хозяин – улыбка до ушей, если я на него посмотрю, он обязательно подмигнет. Видимо, он считает, что оказал мне услугу, посадив за стол смазливую девицу, – хотя по факту совсем наоборот. Мне не нужны лишние знакомства.

      – Кофе.

      – Корица? Кардамон?

      – С молоком…

      Незнакомка говорит по-английски. Судя по всему – следит за весом. Машинально подслушиваю заказ: кофе-латте. Значит, не арабка. Здесь не пьют кофе с молоком – нет такой традиции. Потому что нет молока. А молока нет, потому что нет коров – негде их пасти, нет травы и слишком жарко. В традиционном арабском меню почти нет блюд с коровьим молоком, тем более цельным, – есть только кефир и простокваша.

      Я заказываю пирог с грецким орехом, не поднимая головы. Продолжаю есть, чувствуя, как незнакомка смотрит на меня.

      Ей что-то от меня нужно.

      – Плохое воспитание… – наконец констатирует она.

      Я молча киваю. Действительно, у меня очень плохое воспитание. Это подмечали еще учителя в школе.

      – Вы Александр Беднов? Нам надо поговорить…

      Приносят заказ. Горячий кофе на столе, можно перевернуть стол вместе со всем его содержимым на незнакомку, а дальше одно из двух – либо прыгать вниз, на улицу, либо обыскивать ее.

      Но я не делаю ни того ни другого. Возможно, потому что обуржуазился за время жизни в Швеции.

      – Нам надо поговорить… – повторяет незнакомка.

      Я впервые поднимаю взгляд на нее. От двадцати пяти до тридцати, немного смуглое, как будто загорелое, лицо, миндалевидные черные глаза и слегка вьющиеся волосы. Одета как европейка, очень красивая грудь. Кто она?

      – Леди, вы здесь ошибаетесь. Это вам нужно со мной поговорить. Мне это – совершенно ни к чему, понятно?

      – Хорошо, мне надо с вами поговорить. Я приехала для этого из Стокгольма.

      – Как ваше имя?

      Пирог, конечно, вкусный – но не до него. Увы.

      – Меня зовут Абаль.

      Абаль.

      «Дикая

3

Побережье за 12-мильной зоной.

4

Спасибо – не за что (арабск.).