Московская дева. Александр Домовец

он уверенно живописал каторжный труд администрации, которая не щадя сил и бюджетных средств приближает светлое будущее простых чудоюдовцев. Дорожный ремонт, строительство муниципальной бани, возведение торгово-развлекательного комплекса «Покупай и отмечай!» – всё это и многое другое прозвучало в блистательных планах районного руководства.

      Но внезапно Пульев, запнувшись, умолк. Лицо его стало задумчивым, потом покраснело, а следом побледнело. Он отложил доклад, залпом выпил стакан воды и медленно оглядел напрягшуюся аудиторию.

      – Но это, в общем, не главное… – неуверенно сказал он после паузы, как бы прислушиваясь к самому себе.

      – А что главное? – дерзко спросил с места один из слушателей.

      Главным же, по дальнейшим словам Пульева, было то, что ничего из названного выше – не будет. Деньги дорожного фонда растрачены на поколение вперёд, так что латать дороги не на что. Бани тоже не будет, потому что средств районного бюджета не хватит и на собачью будку. У торгового центра, впрочем, шансы есть, но при условии, что инвесторы материально заинтересуют администрацию… Вот как-то так. Но ему, Пульеву, это по барабану. До пенсии два года, надо тупо отбыть номер, а с проблемами пусть потом разбирается новый начальник района…

      Зал ошалело внимал откровениям главы. Сцена была сюрреалистическая: служебный стриптиз, да и только. И, что интересно: судя по всему, саморазоблачаться Пульеву совсем не хотелось. Говорил он медленно, с запинкой и временами пытался зажать себе рот. Но речь непостижимым образом струилась сквозь ладонь…

      – Ну-с, дальше неинтересно, – нервно сказал Пивчик, барабаня холёными пальчиками по столешнице. – С конференции он сбежал. Дома всю ночь рвал на себе волосы, пил водку, а под утро попытался сделать харакири. Спасибо, жена спала вполглаза – отняла нож и вызвала «скорую». Врачи сделали укол, отгрузили в психушку…

      – С этим ясно, – задумчиво сказала Изольда. – А кто был следующим?

      Следующим оказался начальник управления мэрии по делам молодёжи Бархоткин. Выступая на местном телеканале, он заявил в прямом эфире, что с молодёжью в Перепетуеве всё хорошо – она пока есть, и о ней заботятся. В работе ряд проектов, направленных на дальнейшее улучшение молодёжного бытия. Будем создавать для юношей и девушек рабочие места… Строить общежитие… Ставить спортивные площадки… Поддерживать молодые таланты…

      Тут Бархоткин неожиданно замолчал. Выдержав паузу, он глубоко вздохнул и сделал ещё одно заявление. Оказывается, все без исключения проекты розданы по знакомым фирмам. Не за спасибо, естественно. Благодаря этому он, Бархоткин, в прошлом году справил себе загородный дом на имя тёщи, а теперь примеривается к иномарке, которую запишет на отца. Вообще в ближайшие годы предстоит немало потрудиться, чтобы обеспечить безбедную старость, и хрен с ней, с этой молодёжью…

      Начальник управления исповедовался без запинки, но с перекошенным от ужаса лицом.

      Назавтра его пригласили для дачи объяснений в прокуратуру. Оттуда Бархоткин уже не вернулся…

      – Очень интересно, –