Призрак Тилацина. Влада Ольховская

к нему было проще, чем поехать домой. Как только вопросы с работой оказались улажены, Александра записалась на встречу и теперь сидела в роскошном офисе, затерявшемся в недрах зеркальной высотки. Финансовый консультант недовольно поглядывал на Гайю, устроившегося на белоснежном ковре. Чувствовалось, что хозяину кабинета очень хотелось вышвырнуть отсюда и рыжего пса, и девицу, которая плюхнулась в дизайнерское кресло в пыльных джинсах. Но цифры на мониторе заставили консультанта проглотить упреки и улыбнуться чуть шире.

      – Я помню, что Эрик оставил мне какую-то там сумму на счету, но я за ней, если честно, в последнее время не следила, – признала Александра. – Если вдруг этот счет будет заблокирован… Получается, я потеряю все?

      – С чего бы ему быть заблокированным?

      – Не знаю… Ну, вдруг!

      – У вас странное представление о гипотетических ситуациях, – покачал головой консультант. – Но для начала вы должны понять, что ваш муж оставил вам не просто какой-то счет. Он завещал вам все свои патенты, а это несколько постоянных источников дохода. Выплаты поступают в разные банки. Полагаю, мистер Моррис тоже не хотел бы оставлять вас с одним банковским счетом. Если вы волнуетесь о возможных рисках, никто не запрещает вам открыть еще один накопительный счет в любой стране мира – по вашему усмотрению.

      – А если я перееду, скажем, в Россию?

      – Если вы не под арестом, вы можете жить где угодно. Просто в некоторых странах вам будет чуть сложнее получать свои деньги, в некоторых – чуть проще. Я уже переслал вам выписку с примерным уровнем ваших доходов. Если хотите, я могу составить для вас проект инвестиций в конкретной стране по вашему выбору.

      И все это означало, что последний подарок покойного мужа позволял ей всю жизнь не работать, если бы у нее возникло такое желание. Так что Александра уже не могла прикрыться страхом неустроенности в России. И все равно решение о том, чтобы окончательно сжечь мосты, никак не желало закрепляться…

      Порой она замечала, что думает об Андрее чаще, чем о своей семье – и даже о собственном близнеце. Но в этом ей виделась скорее горькая ирония, чем повод для умиления.

      Пока ее самым большим достижением была остановка возле своего покинутого дома. Александра глушила двигатель у обочины и смотрела на белые стены коттеджа, затерявшегося среди буйной зелени. Ей нужно было выйти, добраться до двери, отпереть замок… А она не могла даже покинуть машину. Образы из прошлого наслаивались на картинку из настоящего, и вот ей казалось, что сейчас она увидит себя, только куда моложе и беззаботней, и Эрика, и все будет как раньше… Это сбивало с толку, и она уезжала, стараясь не обращать внимания на взгляд Гайи, который в этот момент казался поразительно укоризненным.

      – Завтра я решусь, – обещала она. – Вот увидишь!

      Однако каждый раз выяснялось, что превращение «завтра» в «сегодня» коварным образом нарушает даже самые решительные планы, и Александра продолжала маяться.

      Ну