Кормилица по контракту. Татьяна Бочарова

это я чихнула. Насморк одолел.

      Валя смерила ее уничтожающим взглядом и занялась краковской. Через пару минут она с сияющей улыбкой подала загорелому лоток.

      – Вот, пожалуйста. Приятного вам аппетита.

      – Большое спасибо, – поблагодарил мужчина и, положив колбасу в корзинку, двинулся к соседнему прилавку.

      На его месте оказалась молодая краснощекая женщина. У ее ног вертелся малыш лет четырех, из-за прилавка виднелась лишь его стриженая макушка.

      – Девушка, мне венских сосисок триста грамм и окорок.

      – Нарезать? – с готовностью поинтересовалась Валя.

      – Нет, не надо. Миша, не трогай стекло руками, оно может разбиться! – Женщина дернула ребенка за рукав.

      Тот тут же отчаянно заревел. Краснощекая принялась его увещевать вполголоса:

      – Ой, как стыдно! Что тетя о тебе подумает? Вот сейчас нас как выгонят из магазина!

      – Не выго-онят! – орал пацаненок. – Не вы-ыго-онят!!

      – Не выгоню, не выгоню, – успокоила малыша Валя, – гляди, какие сосиски красивые, длинненькие. Сейчас я тебе их взвешу и положу в пакетик. А ты их сам понесешь. Хорошо?

      Ребенок затих и посмотрел на Валю удивленными, полными слез глазами.

      – Хорошо? – еще ласковей повторила та.

      – Холосо. – Малыш звучно шмыгнул носом и протянул ручонку. – Давай капет.

      – Не капет, а пакет, – засмеялась Валя, – подожди чуть-чуть.

      Она быстро завесила сосиски и окорок, отдала один сверток матери, а другой ребенку.

      – Спасибо, – искренне поблагодарила краснощекая. – Он такой капризуля, хоть вообще с ним в магазин не ходи.

      Они ушли. Больше за прилавком никого не было.

      – Тебе бы воспитателем работать в садике, – насмешливо проговорила Вера, – смотри, какой у тебя подход к этим соплякам.

      – Было бы у тебя три младших сестры, тоже бы имела подход, – сухо ответила Валя.

      – А у тебя три сестры? – оживилась Вера.

      – Да. Одной десять, а младшим по семь.

      – Двойняшки? – догадалась Вера и прибавила уже другим, свойским тоном: – Я сама двойняшка. Только у меня брат. На четыре минуты младше.

      Валя смотрела на девчонку без прежней настороженности. Честно говоря, она нравилась ей куда больше, чем затюканная, тихая Маринка. За словом в карман не полезет, зато с такими весело.

      – Здесь есть обеденный перерыв? – спросила Валя, чтобы поддержать завязавшийся разговор.

      – Есть, но обедают все по очереди, чтобы не оставлять покупателей без обслуживания. А ты поболтать хотела? – проявила проницательность Вера.

      – Хотела, – призналась Валя.

      Она действительно страстно нуждалась в общении. Шутка ли сказать – со вчерашнего утра ей довелось произнести не более трех десятков слов. Это было ужасно мучительно для человека, который привык стрекотать без умолку и всегда находиться в гуще событий.

      Надежда на общение с теткой отпала у Вали еще вчера утром. Получалось, магазин отныне являлся для нее единственным местом, где она могла наговориться