Тихое место. Меган Миранда

«Что вы сейчас чувствуете, Руби?» Руби очень симпатично прищурилась, скрывая улыбку, что всегда здорово у нее получалось. Она посмотрела прямо в камеру, прямо на меня, и, сделав паузу, ответила: «Надеюсь наладить жизнь. Чтобы все это осталось позади».

      Однако через сутки она уже была здесь, на месте преступления, из-за которого попала за решетку, чтобы взглянуть фактам в лицо.

      Первым делом Руби попросила пива. Еще не было двенадцати, но такие мелочи, как социальные нормы или мнение общества, Руби не интересовали никогда. Она и не пыталась оправдаться, в отличие от любого из наших соседей, – все-таки сейчас лето, по одной баночке пропустить можно, – им важно получить одобрение общества или привлечь к мелкому разгулу кого-то еще.

      Она стояла перед холодильником, вдыхая холодный воздух изнутри.

      – Ох, как же здорово!

      Она явно соскучилась по пиву. Закрыв глаза, Руби присосалась к бутылке, а я наблюдала, как подрагивает ее горло при каждом глотке. Потом ее взгляд наткнулся на кухонный нож, на арбузные кубики. Она подхватила кубик и забросила в рот, жевала нарочито медленно, с явным наслаждением. По комнате расплылся сладкий аромат, она облизнула губы, и мне тоже захотелось, чтобы во рту было сладко.

      Наверное, такие моменты могут длиться бесконечно: каждая вещь, каждое воспоминание, когда-то привычное, воспринимается как что-то новое. Круто.

      Около раковины звякнул мой телефон. Никто из нас не отреагировал.

      – Как думаешь, скоро все узнают? – Она облокотилась на стойку, уголок рта нервно дернулся. Догадалась, что это кто-то прислал сообщение.

      Скоро. Здесь долго не бывает. Как только ее кто-то увидит, об этом узнают все, если уже не узнали. Если покупаешь дом в Холлоуз Эдж, автоматически становишься членом местной Ассоциации жильцов. Это официальная и самостоятельная группа, которая выбирает правление, решает вопросы бюджета, собирает взносы, разрабатывает правила и следит за тем, чтобы они исполнялись.

      Ты сразу получаешь доступ к местной доске объявлений, неофициальной, в свое время ее создали из лучших побуждений. Но после смерти Брэндона и Феоны Труэтт эта доска стала совсем другим зверем.

      – Ты хочешь, чтобы они узнали? – спросила я. – Что ты вообще здесь делаешь? И сколько намерена здесь пробыть?

      – Рано или поздно они все равно меня заметят. – Она закинула ногу на ногу. – Никто никуда не делся?

      Я кашлянула.

      – Более или менее все на месте.

      Арендаторы при первой возможности смылись, а все остальные сейчас свой дом продать не могут – разве что с большими потерями. Дом Труэттов, рядом с моим, так и стоит пустой. Руби Флетчер, жившую когда-то в Холлоуз Эдж, обвинили в их убийстве. Да, обоих сразу. Если бы жертвой пал кто-то один из них, возможно, мы бы это как-то пережили, но двое…

      Тейт и Хавьер Кора, мои соседи слева, собрались было переезжать, но их дом стоял через один от места преступления, и риелтор посоветовал им не торопиться. Но кое-кто потихоньку испарился. Исчез чей-то жених. Перестал появляться муж, которого здесь и так редко видели.

      Дело