Ночь ворона, рассвет голубя. Рати Мехротра

что? – бросил вызов Бхайрав. – Ты пожалуешься королеве?

      – Иначе ты потерпишь неудачу, – решительно сказала она. – Позор, который король и королева не позволят тебе забыть.

      Она содрогнулась при мысли о том, что может сделать Хемлата, если кого-нибудь из принцев с позором отправят домой. Бхайрав нахмурился. Айан подтолкнул его локтем.

      – Эй, все не так плохо. В нашем классе могут быть симпатичные девушки, с которыми можно будет пофлиртовать.

      – Не рассчитывай на это, – сказала Катьяни. – Даже если они там будут, вам, вероятно, будет запрещено говорить о чем-либо, что не связанном с обучением.

      – Чего ты такая скучная, – сказал Айан. – Ты должна быть на нашей стороне. Должна помогать нам знакомиться с девушками.

      – Я на вашей стороне, – сказала она. – Одна из этих девушек может быть убийцей. Ты думал об этом?

      – Убийцы в гурукуле?

      Айан покачал головой.

      – Ты повсюду видишь опасность.

      – Это моя работа, – сказала она. – Я отношусь к ней серьезно. И надеюсь, что вы двое тоже будете серьезно относиться к своей и в течение следующих нескольких месяцев станете лучшими студентами гурукулы. Завоюйте славу для себя и для Чанделы.

      – Ты лучше нас обоих в сражении на мечах и других боевых искусствах, – отметил Бхайрав. – Ты можешь сама завоевать славу, а с нас снять такую ответственность.

      – Этого не произойдет, – твердо сказала она. – Я сделаю все, что должна, но в отличие от вас мне не нужно преуспевать. Я лишь должна держаться достойно.

      На этот раз она не хотела быть лучшей; она хотела, чтобы в центре внимания были именно принцы. Королева была бы счастлива.

      Когда наступил вечер, они выехали на тропинку, ведущую в лес. Карета подпрыгивала на неровной земле, под колесами хрустели упавшие ветки. Им в ноздри ударил густой, насыщенный запах цветущих и разлагающихся растений. Катьяни высунула голову из одного окна, а Айан из другого.

      Над ними возвышались огромные салы, светло-зеленые листья шелестели на ветру. Хорошо. Сал был одной из самых важных пород лиственных деревьев в центральном Бхарате. Более того, его не очень-то жаловали чудовища. Кучер громко напевал, то ли чтобы придать себе храбрости, то ли чтобы подстегнуть лошадей. Где-то ухнула сова, словно в противовес его напеву.

      – Думаете, на одном из этих деревьев прячется ветала? – прошептал Айан.

      – Нет, если только это не баньян или манговое дерево, – сказал Бхайрав.

      Айан, который не узнал бы манговое дерево, даже если бы плод упал с ветки ему на голову, вглядывался в деревья так, как будто на их стволах волшебным образом появлялись слова, подсказывающие ему, что есть что.

      Катьяни сжалилась над ним:

      – Это саловые деревья, они считаются безопасными. Чудовищам не нравится лекарственный запах их листьев.

      – Видишь? Ботаника бывает полезна, – воскликнул Бхайрав.

      Айан потер подбородок:

      – Катья, пожалуйста, покажи мне разные