Ещё более Дикий Запад. Карина Демина

и рубаху, и клетчатый килт, и кривоватые волосатые ноги.

      – И третий. Мы заключаем брак. Решаем свои дела. А дальше, вернувшись домой, брак расторгаем. Если у тебя будет желание.

      – А не боишься?

      – Чего?

      – Что желания не будет, – пояснила Милисента, проводив типа в плаще задумчивым взглядом. – Вдруг решу, что меня устраивает графиней быть?

      – Отчего бы и нет… – Чарльз пожал плечами и понял, что его вправду не пугает подобный поворот событий. – Полагаю, из тебя выйдет весьма… эксцентричная графиня.

      – Это ты меня обругал или похвалил? – Милисента нахмурилась.

      – Это я себя… успокоил. Так храм имеется?

      – А то как же. – Эдди весело осклабился. – Ты не поверишь, чего тут только нет!

      Собственную свадьбу я представляла себе иной. Ну, когда еще была маленькой, глупой и искренне верила, что выйду замуж по большой любви. Я даже как-то стащила у Мамаши Мо кружевную салфетку, которой та прикрывала гору подушек. И, приладивши на голову, крутилась перед старым зеркалом. А потом медленно и с нужной торжественностью к этому зеркалу шла, представляя, будто иду к алтарю.

      Вся такая красивая, в белом платье.

      И чтобы шлейф.

      Цветочки в волосах. Фата.

      Хрипит орган. Матушка смахивает слезы.

      Теперь, покосившись на жениха, я отметила выражение крайней решительности на его физиономии. Ну… наверное, дома и вправду устроили бы все красиво. С чердака старой церкви достали бы шелковые цветы, ленты и прочую мутотень, которая там хранится и извлекается исключительно по торжественным случаям.

      Матушка точно расплакалась бы.

      Или нет?

      В местном храме было пыльновато и темновато. Слабо горела пара лампадок перед темной нишей, а что там в этой нише укрывалось – святой ли Николай или же Мать Прерий с отрезанной головой неверного – не понять.

      Главное, что сам храм имелся.

      И где-то в вышине, где тонкие оконца пронизывались светом, ворковали голуби.

      Это все не взаправду.

      Это все… временное. И потом, когда выберемся, графчик подаст на развод. Или я. Скорее даже я, потому как у него воспитание и совесть. А у меня она тоже, между прочим, в наличии. И не буду я живого человека неволить счастливой семейной жизнью.

      Он, небось, свадьбу свою тоже представлял иначе.

      Я вздохнула.

      – Все будет хорошо, – сказал Чарли и по руке меня погладил, успокаивая, значит.

      Будет.

      У кого-нибудь всенепременно.

      Служитель, выслушав наше желание, подавил зевок и сказал:

      – Налог пять золотых.

      Ну и цены у них тут!

      – Еще три храму за услуги. И одна монета за выписку свидетельства. Храм лицензирован, а потому свидетельство имеет вес и во внешнем мире. – Он сунул что-то за щеку и захрустел. – Отдельно можно приобрести кольца, браслеты или иную атрибутику в классическом стиле. Национальная – под заказ, срок ожидания до трех дней.

      Говорил он лениво и, явно утомленный этой речью, замолчал.

      – Обойдемся. –