Империя законности. Юридические перемены и культурное разнообразие в позднеимперской России. Штефан Кирмзе

крымчаков и караимов415. За четыре года до этого население Крыма все еще составляло около полумиллиона мужчин и женщин416.

      Вскоре после завоевания полуостров и прилегающие территории стали рассматриваться как регионы, где можно было выделить землю российскому дворянству и иностранным колонистам и куда можно было переселить крестьян из других губерний417. По сравнению с другими частями Новороссии Крым был не столь важным направлением для внутрироссийского переселения; на полуострове власти больше внимания уделяли попыткам завоевать лояльность татар, которые продолжали занимать ключевые позиции в важнейших институтах, таких как Дворянское собрание, вплоть до 1830‐х годов418. Тем не менее, чтобы заполнить опустевшие деревни, власти приглашали государственных крестьян из наиболее густонаселенных регионов центральной России и современной Украины, а также солдат и «заштатных церковников» переселиться в Крым419. Большинство татар, греков, армян, турок, итальянцев, «цыган» и евреев было записано в государственные крестьяне – в Крыму их называли «поселянами»420. Кроме того, перспектива получить неосвоенные земли привлекла в Крым османских и польских подданных, особенно греков, молдаван и украинцев с польских земель421. Европейских иммигрантов, наряду со старообрядцами и «сектантами», как правило, держали подальше от полуострова. В приграничные регионы власти предпочитали переселять внутренних мигрантов из числа православных, так как в случае необходимости их можно было призвать на военную службу422. Тем не менее десятки немецких и швейцарских семей получили землю в Крыму, где основали «колонии», которые процветали в течение последующих десятилетий423. Эти колонисты составляли отдельную правовую категорию до тех пор, пока в 1871 году универсализирующие веяния эпохи реформ не привели к отмене их особого статуса и большинства привилегий424.

      Как и в Казани, в Крыму остро стоял вопрос землевладения. После присоединения Крыма перераспределение земель было проведено в спешке и бессистемно425. Князь Потемкин раздал своим приближенным почти 15% территории: обычно это были небольшие, но дорогие наделы, принадлежавшие эмигрировавшим ханам или мурзам426. Кроме того, он привлек в новую администрацию многих татарских дворян. Примерно в то же время, что и казанские татары, крымские беи и мурзы были включены в табель о рангах и, таким образом, получили те же права, что и другие аристократы, пусть и только на бумаге; и хотя некоторым из них было трудно доказать свое дворянское происхождение из‐за отсутствия документов, другие получили большие земельные наделы427. Татары продолжали владеть достаточным количеством земли, чтобы с ними приходилось считаться: в начале XIX века они по-прежнему составляли три четверти от всех представителей элиты, владевших заселенной землей в Крыму428.

      Простые

415

Дружинина Е. И. Северное Причерноморье в 1775–1800 гг. М.: Изд-во Академии наук СССР, 1959. С. 105–106.

416

Скальковский А. А. Хронологическое обозрение истории новороссийского края, 1731–1823. Одесса: Городская тип., 1836. Т. 1 (с 1731 по 1796 год). С. 138.

417

Martin T. The Empire’s New Frontiers: New Russia’s Path from Frontier to Okraina 1774–1920 // Russian History. 1992. Vol. 19. № 1–4. P. 183–185; см. также: Sunderland W. Taming the Wild Field. P. 73–95, 123–134.

418

O’Neill K. A. Claiming Crimea. P. 30–31, 68–71.

419

Лашков Ф. Ф. Исторический очерк крымско-татарского землевладения. С. 128–130. Типы русских поселенцев обсуждаются в: Дружинина Е. И. Северное Причерноморье в 1775–1800 гг. С. 171–174.

420

Дружинина Е. И. Северное Причерноморье в 1775–1800 гг. С. 132. Понятие «крестьяне» в Крыму использовалось редко.

421

Там же. С. 129–130.

422

Sunderland W. Taming the Wild Field. P. 114; Brandes D. Von den Zaren adoptiert: Die deutschen Kolonisten und die Balkansiedler in Neurussland und Bessarabien 1751–1914. München: R. Oldenbourg, 1993. S. 19–44.

423

Brandes D. Von den Zaren adoptiert. S. 72–88, 229.

424

Lohr E. Russian Citizenship. P. 61, 88.

425

Лашков Ф. Ф. Исторический очерк крымско-татарского землевладения. С. 131–136; Jobst K. S. Die Perle des Imperiums. S. 99.

426

Таким образом было отдано более 350 000 десятин земли: Лашков Ф. Ф. Исторический очерк крымско-татарского землевладения. С. 13; Загоровский Е. А. Организация управления Новороссией при Потемкине в 1774–1791 годах. С. 68. В целом площадь полуострова составляла 2 360 425 десятин. Однако, поскольку большая часть этой территории состояла из бесплодных степей, гор и воды, процент плодородных земель, распределенных столь непотическим образом, был значительно выше.

427

Williams B. The Crimean Tatars. P. 83–85; Jobst K. S. Die Perle des Imperiums. S. 95, 101–104.

428

O’Neill K. A. Claiming Crimea. P. 197.