Искусство и культура Скандинавской Центральной Европы. 1550–1720. Кристоффер Невилл

управляемых вздорными князьями, принадлежащими к разным конфессиям и говорящими на разных языках, – открывало способ иного построения самоидентичности как в границах империи, так и вне их. Особенно это касалось Скандинавии, которая добавила собственные, изобретательные и весомые аргументы в эту дискуссию.

      Такие представления раннего Нового времени о готах осложнялись несколькими другими соображениями. Готы широко ассоциировались с другими племенами – часто вандалами, – и их нередко рассматривали как близкородственные группы. Например, в датской литературе они сосуществовали с кимврами, которых долго ассоциировали с Ютландским полуостровом и считали еще одним племенем – предком датчан.

      Более проблематично, что древние источники, служившие основами этих легенд, предлагали запутанную и противоречивую информацию. Наиболее полное описание готов можно найти в «Гетике» Иордана, тексте VI века, основанном на более обширном утраченном сочинении римского консула Кассиодора. Этот текст сильно отличается от «Германии» Тацита, который был наиболее широко признаваемым источником сведений о древней истории Северной Европы. В то время как Тацит всего лишь один раз вскользь упоминает готов, Иордан описывает их подробно, рассказывая, как они, «вырвавшись подобно пчелиному рою» с острова Скандза, примерно там, где Тацит помещает племена свеонов и эстов, вторглись в Европу [Тацит 1969; Иордан 1960: 66; Goffart 1988; Søby-Christensen 2002]. Рассматривая это и другие противоречия, космограф Себастиан Мюнстер жаловался: «…многие, и язычники, и христиане брали на себя труд описывать Германию. Но ни один, насколько я знаю, не сообщал правильно о городах или странах народов германской нации. <…> И древние, и иностранцы описывали их почти по слухам, но сами там не бывали» [Münster 1550: 296].

      ИДЕОЛОГИЯ ГОТИЦИЗМА

      Первый решающий момент в формировании идей готицизма в довольно расплывчатой средневековой традиции – это происшествие во время Церковного собора в Базеле в 1434 году. Делегации от Кастилии и Англии начали спорить о том, какое место они должны занимать, это был важный вопрос положения и престижа. Представители Кастилии предъявили права на почетные места, заявляя, что являются наследниками готов. Николай Рагвальди, епископ Швеции и представитель от существовавшей тогда унии Дании, Норвегии и Швеции, вмешался, процитировав текст, в котором родиной готов называлась Швеция. Таким образом он превратил диспут в спор между Кастилией и объединенными северными королевствами. Однако в этом состязании, в котором один аргумент уравновешивался другим, возобладала идея о превосходстве Кастильской монархии.

      Рагвальди искал поддержку, которая бы прибавила весомости представителям его маленького северного королевства. Хотя его заявлениями пренебрегли, его идеи и методы сформировали отправную точку для притязаний на наследие готов, которые Шведский и Датский королевский дворы лелеяли веками. Эти идеи