Подсознание террориста. Д. В. Сочивко

(в особенности молодежью) не квалифицируются по статье терроризм в силу уже отмеченной ее «размытости». Нам же представляется, что и первое и второе утверждение не обязательно должны противоречить друг другу.

      2.4. Религиозное самоопределение

      Начиная разговор о религиозности участников террористической деятельности, следует в первую очередь ясно обозначить цели и причины, по которым мы привлекаем эту черту личности, ее духовной сферы, для составления социально-психологического портрета террориста. Вопрос этот не праздный для нашего исследования не только потому, что религиозность совсем недавно в отечественной гуманитарной науке стала рассматриваться как одна из важных характеристик личности (да и то далеко не всеми учеными), но, прежде всего, потому, что терроризм как относительно новое общественное явление в своей онтологической сущности вобрал в себя все наиболее острые религиозные противоречия (имеются в виду только фундаментальные религии: православие, католицизм, ислам, буддизм… деятельность сектантов требует специального анализа и в настоящее время не является предметом нашего рассмотрения). О чем здесь идет речь.

      – Противоречие первое. Терроризм зарождался как террор безбожия (французская, русская революции…), а превратился в террор религиозных фанатов;

      – Противоречие второе. Всякая религия запрещает насилие. Террористы, считая себя наиболее религиозной частью общества совершают наиболее тяжелые преступления. По нашим данным участники террористической деятельности при совершении преступления чаще (в 32 % случаях) применяли оружие по сравнению со всеми (в среднем по России) осужденными к лишению свободы (в 22,8 % случаях). Это общий фон, не говоря уже о крупных терактах.

      – Противоречие третье. Всякая религия запрещает злоупотребление одурманивающими веществами (ислам вовсе запрещает алкоголь). Террористы широко используют алкоголь и наркотики в своей жизни и деятельности (включая торговлю). По нашим данным 92 % участника террористической деятельности не признают себя наркоманами. Однако согласно содержанию уголовных дел более 20 % участников террористической деятельности употребляли наркотические препараты либо до совершения преступления, либо после.

      Возможно, этот список можно было бы продолжить, но для нас он является достаточным, т. к. включает в себя отношение к трем основным (как с религиозной, так и с научной точки зрения) уровням устроения человека – духовному (отношение к высшим ценностям, Богу), душевному (отношение к ближнему), телесному (отношение к себе). Из этого можно предположить, что основной чертой психологического портрета террориста является крайняя противоречивость его личности. Эта противоречивость носит сугубо подсознательный характер, и в случае угрозы осознания (например, в ситуациях духовного общения со священнослужителем) тщательно вытесняется из сознания, иногда самым примитивным механизмом психологических защит – отрицанием. (подробнее см. ниже). Именно доказательству этого предположения и будет посвящено все дальнейшее изложение,