Зверобой. Джеймс Фенимор Купер

скальп с краснокожего, по-моему, все равно что отрезать пару волчьих ушей, и я с легким сердцем готов брать деньги и за то, и за другое. Что касается белых, то это иное дело, потому что в них врожденное отвращение к скальпировке, тогда как индеец бреет себе голову в ожидании ножа и отращивает на макушке чуб словно для того, чтобы удобнее было схватить его.

      – Вот это значит рассуждать, как подобает мужчине, и я сразу понял, что если уж ты на нашей стороне, то будешь помогать нам всем сердцем, – подхватил Том, отбрасывая всякую сдержанность, лишь только заметил настроение товарища. – Это нашествие краснокожих может кончиться так, как им и не снилось. Полагаю, Зверобой, что вы согласны с Гарри и также считаете, что этим способом можно заработать деньги не менее достойно, чем охотой.

      – Нет, я этому не сочувствую, – возразил молодой человек. – Я не способен снимать скальпы. Если вы и Непоседа собираетесь заработать деньги, которые посулило колониальное начальство, добывайте их сами, а женщин оставьте на мое попечение. Я не разделяю ваших взглядов на обязанности белого человека, но уверен, что долг сильного заключается в том, чтобы защищать слабого.

      – Гарри Непоседа, вот урок, который вам надо затвердить наизусть и применять на деле, – донесся из каюты приятный голос Джудит – явное доказательство того, что она подслушала весь разговор.

      – Довольно глупостей, Джудит! – крикнул отец сердито. – Отойди подальше, мы говорим о том, о чем женщинам слушать не следует.

      Однако Хаттер даже не оглянулся, что удостовериться, что его приказание исполнено. Он понизил голос и продолжал:

      – Молодой человек прав – мы можем оставить детей на его попечение. А моя мысль такова, и ты найдешь ее правильной. На берегу собралось скопище дикарей, среди них есть и женщины. Я говорил об этом при девочках, они могут расстроиться, когда дойдет до настоящего дела. Я узнал это, рассматривая следы мокасин; возможно, что эти индейцы просто охотники, которые еще ничего не слыхали о войне и о премиях за скальпы.

      – В таком случае, старый Том, почему они, вместо того чтобы приветствовать нас, хотели перерезать нам глотки? – спросил Гарри.

      – Мы не знаем, так ли кровожадны были их намерения. Индейцы привыкли нападать врасплох из засады и, наверное, хотели сначала забраться на борт ковчега, а потом поставить нам свои условия. Если дикари стреляли в нас, обманувшись в своих ожиданиях, то это дело обычное, и я не придаю ему большого значения. Сколько раз в мирное время они поджигали мой дом, воровали дичь из моих капканов и стреляли в меня!

      – Я знаю, негодяи любят проделывать такие штуки, и мы имеем право платить им той же монетой. Женщины действительно не следуют за мужчинами по тропе войны, так что, может быть, ты и прав.

      – Но охотники не выступают в боевой раскраске, – возразил Зверобой. – Я хорошо рассмотрел этих мингов и знаю, что они пустились на охоту за людьми, а не за бобрами или другой дичью.

      – А что ты на это скажешь, старик? –