Гибель банды Кровавого Джека. Виталий Шпак

из резервации индейцам, у которых было много ненужного им золота и являлся негласной столицей «охотников за головами». Город не платил никому никаких налогов. Всех защищал местный Шериф Филл Берг. Пока он следит за порядком – Финишберг может спать спокойно…

      – Послушай, брат Филли – Опрокидывая очередную порцию виски в рот говорил здоровенный ковбой Билл. – Банда – сорок человек! Представляешь какой опт! За простого бандюка – триста! За десятника – по тысяче! За Кровавого Джека пять!, Ты слышишь меня – пять тысяч. Я даже посчитать не могу, сколько это денег.

      – Пятнадцать тысяч восемьсот долларов, ноль-ноль центов. – Быстро прикинул Филл, который за свою десятилетнюю историю управления городом научился это делать довольно лихо.

      – Ну вот, сам видишь, что сумма хорошая. – Сказал молодой ковбой Билл, наливая себе из бутыли на столе очередную порцию виски…

      В салуне, освещённым светом, который проникал в помещение через широкие и высокие окна заведения, которые от жары были прикрыты резными ставнями, царил приятный полумрак. Было видно, что на улице вечереет. В салуне с названием в «Гостях у Филла», принадлежавший шерифу Филлу, было пусто. Все рейнджеры и «охотники за головами» ловили неуловимую банду Кровавого Джека. Кроме проституток и обслуживающего персонала в салуне никого не было. Горожане неохотно посещали его, зная, что это место встреч лихих рейнджеров, которые отличались от разбойников тем, что убивали убийц и грабителей на законных основаниях. Так и встречались старые боевые друзья, в тихой прохладе салуна, под звуки пианино и работающего в соседней с залом комнате – телеграфом. Седой Шериф Филл, который сидел за столиком с молодым, здоровым как буйвол, и по характеру быковатым «охотником за головами» Биллом увидел, как по лестнице со второго этажа спускались две сестрички-куртизанки. Старый бармен-инвалид, которого он устроил к себе на работу, не спеша протирал бокалы. Тапёр-француз Шампиньён, одухотворённо играл, вальс Шампиньёна. Старательно играл, с душой. Головушку свою наклонял к клавишам. Наслаждался своим произведением.