Правда на крови. Светлана Бестужева-Лада

на своих бывших учеников, скрупулезно отслеживая этапы их жизни. Не всех, конечно, а только тех, кто хоть чуть-чуть поднялся выше среднего уровня. Но уж за их успехами она следила не хуже известной мисс Марпл, и в случае необходимости могла почти мгновенно построить сложную цепочку взаимопомощи, в результате чего кто-то попадал к известному и малодоступному профессору медицины, кто-то находил более интересную и престижную работу, а кто-то… вот именно, поступал в институт, причем официально – безо всякого блата.

      В общем, люди не так неблагодарны, как принято думать, по тем или иным причинам друг другу иногда помогают, и Астраханский поступил на факультет своей мечты, не подозревая о том, что обязан этим событием не только собственному таланту.

      Неизбалованный и неприхотливый, Илья среди однокурсников все пять лет смотрелся «белой вороной». На стипендию уже тогда прожить было сложно, посему юноша не брезговал никакой работой, кроме той, которая могла грозить неприятностями с властями. Работал грузчиком, ночным наборщиком в типографии, дворником, расклейщиком всевозможных объявлений, и помимо некоторых денег обрел отличную фигуру, вполне внушительную мускулатуру и умение находить общий язык с представителями любых слоев общества. Причем не просто находить общий язык, а незаметно выстраивать разговор так, что собеседники становились особенно откровенными. Никаких особых целей Илья перед собой при этом не ставил, но чисто интуитивно набирался именно таких навыков, которые были бы ему полезны в будущей журналистской работе.

      Веселых компаний не чурался, но чаще всего не находил времени, чтобы в них участвовать. Девушкам нравился – особенно тем, которые встречали по уму и по уму же провожали, а одежку считали делом двадцать пятым, но таких, сами понимаете, не слишком много. Случались и увлечения, не переходящие, впрочем, ни во что серьезное, поскольку Илья, верный своим принципам, сразу же ставил девушку перед фактом:

      – Жениться в обозримом будущем не собираюсь, так что никаких планов строить не советую. Ты мне нравишься – а там видно будет. И на красивые ухаживания не рассчитывай – у меня на это денег нет.

      Некоторые после этого начинали плакать. Другие гордо фыркали и хлопали дверью. Кое-кто пытался внушить «правдолюбцу» – это уже стало институтской кличкой, – что говорить «гоп», пока не перепрыгнул, не следует, а вслед за этим стремились внушить к себе более теплые и крепкие чувства. В общем, вариантов «лечения» чудака-правдолюбца было множество. Но никто не мог похвастать тем, что ему это удалось.

      Зато кончались все немногие скоротечные романы до боли одинаково: уличив подругу во вранье – хоть мелком, хоть крупном, Илья безжалостно рвал отношения и впредь избегал даже здороваться. Что, разумеется, не прибавляло ему популярности у прекрасного пола, да и у мужчин вызывало некоторое недоумение:

      – Старик, ну ты не прав, – говорил