Шерловая искра. Кира Страйк

ркала голубым кафелем и стерильной водной гладью, поделенной на ровные дорожки, акватория дома отдыха. Вот туда я и выдвигалась.

      Зазвонил телефон, искусственный голос сообщил: "К вам подъехало такси…". Не разуваясь, вернулась в комнату, нырнула в шкаф и, выудив с полки купальный костюм, сунула его в боковой карман сумки (потом переложу). Захлопнула дверь и побежала к лифту.

      Таксист – терпеливый, вежливый парень, ожидал у машины с уже открытым багажником. Перехватил мой дорогой компактный чемодан, аккуратно уложил в нутро автомобиля и даже пригласительно открыл дверцу.

      – Приятно. – одобрительно отметила я, удобно устраиваясь на мягком сиденье, – Первый раз пользуюсь этой службой, надо будет запомнить.

      Что поделать, числится за мной такой грешок – люблю комфорт. Вот из этой самой любви, щедро сдобренной стремлением к независимости, и тянутся корни моего одиночества.

      Почти всю свою жизнь, а если быть точной, до сорока двух лет я отработала переводчицей. Кроме незаурядных способностей к языкам, с раннего детства имела ещё и страсть к оным, которую умело поддерживал и развивал мой отец – лингвист, доктор филологических наук и почти что академик. Автор научных трудов и обладатель несметного количества друзей, знакомств и связей. Он же наградил меня упёртым характером.

      Мама, в противовес нам обоим обладавшая спокойным нравом, здоровым чувством юмора и на редкость крепкой психикой (а как иначе – двух деспотов в доме терпеть, любить и не сойти с ума), изо всех сил старалась смягчить результаты папиного участия в моём воспитании. Однако, как говорят, гены пальцем не размажешь. Зато от мамочки мне досталась любовь ко всему красивому и настоящему.

      Благодаря отцовской протекции, ну и, безусловно, отличному знанию пяти языков, проблем с работой у меня никогда не было. И я очень её любила. Эти бесконечные путешествия, смену картинок, новые люди, города, страны, континенты. А также и финансовая независимость, свобода действий, возможность в любую минуту сорваться с места и лететь навстречу новым впечатлениям.

      Привязать себя к месту – вот, чего я боялась больше всего. От того всю жизнь береглась от беременности. Замужем побывала, но совсем недолго. Как полагается, следуя постулатам Фрейда, в супруги себе выбрала отцовскую копию. Думаю, не сложно представить, чем обернулась наша семейная жизнь. Ведь у нас в доме не было мамы, способной гасить вспышки эмоций, принимая огонь на себя, а сглаживать углы самостоятельно я к той поре ещё не научилась. В конечном счёте, так и разлетелись, как бильярдные шары, в противоположные стороны.

      А потом мамы с папой не стало. Они оба погибли в одной из поездок.

      Вот тогда я оглянулась на свою жизнь и оформила завещание. Всё моё движимое и недвижимое имущество по его условию отдавалось детскому дому номер восемь, в котором когда-то воспитывалась моя подруга Лена. Потому, что больше передать его было просто некому, а жизнь, как и смерть – явления непредсказуемые.

      Затем случился совершенно нелепый, но очень сложный перелом ноги, операция, долгое лечение. И я всё-таки оказалась наглухо привязанной к дому. Стрессовала жутко. И от недавней потери родителей, и от беспомощности, и от того, что понимала – выпадаю из рабочей обоймы. Перелом, по вердикту врачей, грозил навсегда оставить свой след хромотой. А в моей деятельности подобные изъяны просто недопустимы. Здесь всё должно быть красиво и безупречно.

      Не помогали ни поддержка, звонки и визиты подруг, ни метания из одной методики восстановления душевного равновесия в другую. "Очень хороший психолог", втихушку, без моего ведома приглашённый Ленкой ко мне на дом, выбесил на первой же минуте общения идиотским заявлением: "Всё будет хорошо". Выгнала его вон, прыгая на одной ноге и размахивая костылём. Нервы.

      Спасение пришло, откуда даже не ждала – с новым увлечением и работой. Хоть и не сразу.

      В какую-то минуту просто пришло осознание, что вот это истеричное состояние – только мой личный выбор. И больше ничей. Это я загоняю себя в панику, размахиваю костылями и рыдаю в подушку вместо того, чтобы остановиться, подумать и браться осваивать новую реальность.

      Да, прежний уровень красивой профессии мне больше не светит, но ведь я сломала всего лишь ногу, не голову. Мои знания никуда не делись, и даже сейчас, лёжа в койке я могу заняться, например… да хотя бы переводами на удалёнке. Уж с голоду не помру, а дальше посмотрим.

      Утерев сопли, открыла ноутбук. Вдруг, пришла совершенно очевидная в своей простоте мысль о том, что в любой момент можно позвонить папиному другу и такому же учёному червю, Александру Гавриловичу. Он, не смотря на возраст, до сих пор в профессии и точно не бросит дочку старинного товарища на произвол судьбы, найдёт возможность подкинуть заказов.

      Но раз поисковик уже запущен, решила сперва всё-таки глянуть, что почём нынче на рынке труда по моему направлению. В глаза назойливо полезла реклама, мешая нормально вникнуть в текст и цифры. Через полтора часа напряжённого изучения информации с попутным бесконечным отключением всплывающих окошек, раздражённо дёрнула мышкой, промахнулась и, вместо крестика, нажала на "вкл".

      Экран