Следствие ведут Колобки. Сказочные истории. Эдуард Успенский

сосиски? – продолжал свою линию Булочкин.

      – Никаких сосисок! – сказала бабушка. – От них бывает потолстение. Уж в крайнем случае кефир.

      После завтрака Булочкина повели в сквер в группу с английским языком. И он с большим интересом присоединился к десятку малышей в ярких и разных комбинезонах. Дети в группе все были вежливые, хорошо воспитанные, но какие-то кислые. Они разговаривали примерно так:

      – Мальчик, мальчик, вы мешаете мне идти. Можно, я стукну вас лопаткой?

      – О, я буду просто счастлив!

      – Маруся, Маруся! – строго говорила воспитательница с английским акцентом. – Прекратите вашу лопаточную агрессию.

      Булочкин передал Колобку по рации:

      – Алло, алло! Это я – Булочкин. Похищение ребёнка из сквера летающим чайником невозможно. Вокруг отдыхают пенсионеры. Отобьют.

      – Вас понял, – ответил Колобок. – Следуйте дальше по режиму дня.

      Сам Колобок сидел в НПДД и рассматривал котлету под микроскопом. В волнении он съел её.

      – Почему одна вилка? Почему одна вилка?

      Тут ему в голову пришла простая мысль: «Если я съел три котлеты, то и эти люди могут съесть каждый по три котлеты. Значит, их двое: мальчик и похититель. Вилка для похитителя; ребёнка он заставляет есть руками. Круг сужается».

      А Булочкин уже был в музыкальном классе, где похищенный Лёша приучался к большому искусству. Булочкин тоже играл на флейте. Не отрываясь от инструмента, он изредка спрашивал у строгой преподавательницы:

      – Подходы у вас простреливаются? Места для посадки летающих чайников есть?

      Преподавательница отвечала:

      – Не отвлекайтесь, обучаемый. Все разговоры после того, как вы освоите гаммы. При чём тут летающие чайники? Вас должен интересовать «Полёт шмеля».

      Рядом с Булочкиным упоённо дули в обе щеки два мальчика. Они ему отвечали:

      – Подходы у нас просматриваются, фью-фью. Чайники у нас не летали, фью-ю-ю-фр!

      Только суровая, почти армейская дисциплина смогла удержать Булочкина у флейты. Он просидел как приклеенный около часа.

      Преподавательница даже сказала Вере Антоновне:

      – Ваш мальчик явно делает успехи! Он стал усидчивым.

      Хотя Булочкин был далеко не мальчик, а человек средних лет. Видно, музыка настолько захлёстывала учительницу, что она, кроме нот и клавиш, ничего другого просто не замечала.

      В конце концов Булочкин положил флейту на пюпитр и на цыпочках подошёл к окну. Он слез вниз по водосточной трубе. Осмотрелся и увидел Веру Антоновну.

      – Куда теперь? – спросил он у спортивной бабушки.

      – Фигурное катание! – ответила она. – Каток юных пионеров.

      Всё дальнейшее Булочкин помнит как во сне. Они пришли на стадион. Булочкину вручили фигурные коньки. И пока бабушка в группе других родителей узнавала последние московские новости, Булочкин с детьми тренировался на будущего чемпиона мира.

      – Делаем приседания, – говорила девушка-тренер. – Идём гусиным шагом.

      Булочкин присел, а идти гусиным