Грустная девочка. Александра Флид

ладоней.

      – А ей бы хватило? – спросила она одними губами.

      – Отчего же нет? Если тарелка была глубокая, то лягушка могла в ней посидеть, когда ей очень хотелось поплескаться в воде.

      – Тарелка была большая, я даже не смогла ее положить в коробку сама. Филипп затолкал ее в коробку.

      Эмма даже улыбнулась от таких милых подробностей. Небрежный с виду и любящий внутри, Филипп, как оказалось, был хорошим братом.

      – Ну, вот видишь, – улыбнулась она. – Все хорошо. А без еды она могла прожить немножко дольше.

      На самом деле Эмма не знала, сколько могут прожить лягушки, которым нечего есть, но сейчас нужно было утешить Софию.

      – А вы не обижаетесь на меня? – все еще глядя на нее с доверием, которое просто нельзя было обмануть, спросила девочка.

      – Нет, не обижаюсь.

      Как странно – она помнит, что повела себя довольно грубо в прошлую субботу.

      – И вы не приходили не потому, что я плохая?

      Ей вдруг захотелось поцеловать эти еще по-младенчески пухлые щечки, но она заставила себя удержаться.

      – Я просто работаю в другом городе, очень далеко отсюда. Приезжаю только на выходные.

      – А сегодня выходной? – со свойственной детям простотой поинтересовалась София.

      – Нет, сегодня нам просто повезло.

      Пальчики под ее ладонями зашевелились, и скоро София сама взяла ее за руку.

      – Она точно умерла не из-за меня? – видимо, желая удостовериться в том, что она не виновата, переспросила малышка.

      – Точно. Ты никого не убивала. Ты хорошая девочка, София, и никогда не слушай тех, кто скажет, будто ты плохая.

      Глядя в эти красивые голубые глаза, Эмма поняла или даже почувствовала, в чем заключалась причина таких странных поступков. София была до боли одинокой, она хотела, чтобы у нее был друг, и поэтому она поймала лягушку, а потом поселила ее у себя под кроватью. Одиночество, которого не должен знать ни один малыш, поедало душу этой девочки, и жгучее желание помочь Софии почти затопило Эмму с головой.

      Поэтому, когда София спросила:

      – А когда будут еще выходные?

      Эмма ответила:

      – К счастью, очень скоро. Я вернусь домой, и мы с тобой еще увидимся.

      Глава 6

      Поездка в провинцию отняла у Мартина последние силы. Он лежал в своей квартире, глядел в потолок и думал о том, что сегодня вечером, в день его приезда, ему просто не с кем выйти в город. Все друзья были заняты со своими возлюбленными, в то время как он остался в полном одиночестве. Мысли сами собой возвращались к Эмме, с которой он так непонятно распрощался в прошлый раз. Ему казалось, что все ее слова не были серьезными. Скорее всего, она не рассуждала как взрослый человек, а лишь шла на поводу у своих эмоций, когда так старательно обижала его во время их последней прогулки. Однако в ее облике было нечто необъяснимое, но тревожное и болезненное, и это не позволяло Мартину подняться и пойти в ее общежитие прямо сейчас. Он полагал, что должен дать ей еще немного времени, хотя