Прометей № 3. Альманах

В советском тылу безобразничали (по-другому не сказать!) отряды союзничков-анархистов во главе с Пережогиным, Караевым, Лавровым [12, c. 14–20].

      После оставления Иркутска Рютин в составе советских войск с боями отступал в Западное Забайкалье. Здесь он сначала являлся заместителем командующего фронтом П. К. Голикова, а затем комендантом полевого штаба. Железной рукой наводит революционный порядок, решительно пресекает анархию и пьянство [3, с. 8–9].

      17-18 августа 1918 г. у станции Посольская произошли упорные бои, фактически – генеральное сражение советских войск Центросибири и белогвардейцев. В результате красные потерпели катастрофическое поражение, и фронт неудержимо и стремительно покатился к Чите, куда накануне эвакуировалась Центроисибирь. Белые захватили Читу 26 августа. С Советской властью в Сибири было покончено (на Дальнем Востоке последние крохотные советские анклавы в Амурской области пали 17–18 сентября).

      В кровопролитном сражении под Посольской участвовал со своим отрядом и М. Н. Рютин. После разгрома выход был один – уйти в тайгу и готовиться к партизанской войне. Именно такое решение приняла конференция руководящих работников Центросиибири на станции Урульга 28 августа 1918 г. [13, с. 187–189]. Но ещё и до этого решения отдельные разрозненные красные отряды, преследуемые победителями, стали уходить в тайгу.

      По всей территории бело-эсеровской «Сибирской республики» (а это в сентябре 1918 г. была практически вся территория Сибири) контрреволюция праздновали победу. В начале сентября иркутская газета «Дело» на радостях сообщила, а затем другие газеты «Сибирской республики» с явным удовольствием перепечатали информацию о гибели М. Рютина. В «столичном» Сибирском вестнике в хроникальной заметке сообщалось:

      «Смерть Рютина. Со слов одного из очевидцев прибайкальского поражения красной армии передаём о смерти хорошо знакомого иркутянам Рютина.

      При занятии станции Снежной нашими войсками он находился во главе конного отряда, который был окружён. Рютин и его товарищи намеревались прорваться через кольцо наших стрелков, но меткие пули их уложили весь отряд вместе с его начальником». [14, с. 3].

      Но белогвардейские газеты поторопились. Снова чудом уцелевшему, Рютину с отрядом удалось уйти в тайгу.

      В борьбе с колчаковщиной (ноябрь 1918 г. – 1919 г.)

      Поражение деморализует, и не каждый готов и способен найти в себе силы противостоять этому. Деморализация коснулась и отряда, с которым Рютин сумел уйти от разгрома: после двух недель странствий в тайге его бойцы решили сдаться в плен и покинули своего командира.

      «Я остался один, – вспоминал позднее М. А. Рютин. – Так как у меня не было никаких документов, ибо мы на этот счёт были тогда весьма беззаботны, то мне пришлось одному около полутора месяцев скитаться по Забайкальской тайге [и] только благодаря тамошним железнодорожным рабочим разъезда Мандриха я благополучно пережил это тяжёлое время. Затем мне тайгой удалось около сотни вёрст пробраться до