Натурщица. Олег Рой

детородности не обнаружили, и Екатерина Сергеевна все чаще намекала дочери, что та, как жена, имеет право требовать у мужа, чтобы он тоже прошел врачебную проверку.

      – Нет, и точка, – рубил свекор. – У нас в роду пустоцветов отродясь не водилось! И ничего тут проверять!

      До открытых конфликтов не доходило пока, но шепотки по людям уже поползли. Однажды Серега ошарашил Симу хмурой сплетней:

      – У матери на работе языки бабские длинные. Перемывают тебе кости – мол, до меня гульнула где-то, а потом аборт сделала, вот и не можешь забеременеть.

      Сима лишилась дара речи. Потом наконец нашлась:

      – Ты сам-то в это веришь?!

      – Я-то нет, – все так же хмуро сказал Сергей. – Но, как говорится, дыма без огня не бывает.

      Сима всплеснула руками:

      – Какого дыма? Какого огня?! Я все время у тебя на глазах!

      Она не могла поверить своим ушам. Что такого с ним произошло, что он пусть даже и не верит, но повторяет эти чудовищные измышления?

      – Да это надо сумасшедшей быть, чтобы такое придумать, – все не могла успокоиться Сима. – Кто это вообще начал?

      – А что ты так засуетилась? – прищурился Серега.

      – А ты бы не засуетился, если бы про тебя начали такую ерунду сочинять?

      – Я бы – нет, – отрубил тот. – А про меня и не сочиняют.

      Он развернулся и вышел из их нового дома, оставив Симу в полном недоумении – возмущенную, растерянную, напуганную.

      Ночное возвращение Сереги напугало ее еще больше. Словно она снова оказалась в кошмарах своего детства с «дядькой папой» – от Сергея разило водкой и какими-то чужими резкими духами, душными, липкими.

      – Ну что, шалава, догулялась? – бросил он ей с порога.

      Это слово, страшное слово из ее было забытых снов! Оказывается, ужас догнал ее через столько лет…

      – Сережа, что ты говоришь? – бросилась к нему Сима, но он оттолкнул ее. Оттолкнул так, что она упала.

      Упала, правда, на мягкий диван, но ощущение у нее было, что она разбилась вдребезги. Это разбилось вдребезги ее представление о нормальной семейной жизни. Сима сжалась, ожидая удара, – как это было с ее мамой. Почему у нее должно быть иначе? Второй брак ее матери – какое-то счастливое исключение…

      Удара не последовало. Сергей, оттолкнув жену, скрылся в их общей спальне и затих. Через некоторое время Сима услышала храп. Сама она так и не смогла заснуть – лежала на диване, трогала обивку, вспоминала, как сама выбирала ткань, как гордилась, что смогла сэкономить при выборе модели. Эти воспоминания защищали ее от более болезненных – как они сидели с Сережей на бревнышке на берегу реки, смотрели на звезды.

      Была ли она влюблена в него? Скорее всего, она влюбилась в свои представления о нем. Даже не о нем, а о том, каким должен быть настоящий мужчина, за которого девушка может выйти замуж и прожить беспечальную жизнь, варя ему борщи, стирая рубашки и рожая детей. И Сережа как нельзя лучше подходил под эти представления. Да, Симе не хватало романтики, но из нее супа не сваришь. Романтики