К западу от Эдема. Гарри Гаррисон

трудом поднимался на ноги, стараясь последовать за остальными, но сегодня силы совсем оставили его. Он побледнел от усилий, на лице выступили крупные капли пота. Подошедший Амагаст склонился над ним и углом оленьей шкуры обтер лицо раненого товарища.

      – Отдохни. Мы перетащим тебя в лодку.

      – Не надо, если не смогу сам, – с трудом прохрипел Дайкин. – Вам легче будет, если я останусь здесь. И мне легче.

      Его левая рука была очень плоха. Два пальца откусило чудовище, во мраке ночи напавшее на стоянку. Даже не узнав, с кем пришлось иметь дело, люди отогнали его копьями в темноту. Сначала рана Дайкина не казалась слишком серьезной: охотники выживали и после худшего, – а для него сделали все, что было в человеческих силах. Рану промыли в морской воде, пока кровотечение не ослабело, потом Огатир перевязал ее, покрыв целебным мхом, собранным в дальних высокогорных урочищах. Но рана оказалась хуже, чем они думали. Плоть его сперва побагровела, потом почернела, и чернота поползла вверх по руке; воняло от нее просто ужасно. Он скоро умрет. Амагаст перевел взгляд с распухшей руки на зеленую стену джунглей.

      – Когда сюда явятся звери, мой тхарм уже будет далеко, – произнес Дайкин, проследив за направлением взгляда Амагаста.

      Правая рука его была сжата. Когда он на миг разжал кулак, блеснул острый осколок камня – скребок, которым свежуют и разделывают туши. Достаточно острый, чтобы вскрыть вену на руке.

      Амагаст медленно распрямился и стряхнул песок с коленей.

      – На небе я буду искать тебя, – произнес он тихим голосом, так, чтобы слышал один умирающий.

      – Ты всегда был мне братом, – ответил Дайкин.

      Когда Амагаст отошел, он закрыл глаза и отвернулся, чтобы каким-либо знаком не поманить охотников назад…

      Лодка тихо покачивалась на волнах. Доброе и прочное суденышко было выдолблено из ствола огромного кедра. Керрик сидел на корме, поддерживая огонь в маленькой жаровне, поставленной на камни. Взметнулись языки пламени, послышался треск – огонь охватил подложенные им ветки. Мужчины уже вдели весла между колышками из дерева тхоле и были готовы грести. Амагаст через борт перевалился в лодку. Глаза всех были обращены к оставшемуся на берегу охотнику, но ни слова не было произнесено. Так полагалось. Охотник не показывает боли… жалости тоже. Каждый мужчина вправе выбрать время, когда тхарм его поднимется в ерман, ночное небо, где его встретит Ерманпадар, отец и небесный правитель. Там, среди звезд, встречаются тхармы ушедших охотников. Такое право принадлежало каждому, и говорить было не о чем: кто мог помешать охотнику? Даже Керрик уже знал об этом и потому молчал, как и все остальные.

      – Навались! – приказал Амагаст. – Правь на остров!

      Неподалеку виднелся невысокий, поросший травой островок, преграждавший путь волнам. Его высокий южный берег покрывали деревья. Трава и тень сулили добрую охоту. Если только там не окажутся мургу.

      – Поглядите-ка! – крикнул Керрик, показывая на воду.

      Под ними проплывала огромная