Изменник нашему времени. Александр Fеликсов

Д’Аламбера? – упирался собеседнику не в глаз, а в бровь, что немного раздражало, – взгляд будто демонстрировал пренебрежение твоей, какой никакой, но всё же личностью, считывая содержание черепной коробки, непосредственно, без вербального кода доступа, сиречь языка.

      Костюм 3-ей полноты мягко охватывал представительное чрево, естественно, не эллинской анатомии. Ходил степенно, осторожно, будто испытывая недоверие к конструкции перекрытия, кисти скрещенных сзади коротких, полных рук устроившихся на пояснице, равномерно сжимались и разжимались словно отгоняя от сенсибельного места ишиас – настоящий перипатетик, но давший подписку о неразглашении хода своей мысли. А, всё-таки, главным подтверждением, что новоявленный главный программист из плоти, являлся не пачпорт с фамилией Коган, а лабильность его психосоматических состояний.

      Двоичная система, как цифровая форма дуализма сделала управляющего электронным арифмометром истовым манихеем, – либо полный покой нирваны, либо, при обращении живущих в десятичной системе, с «неправильно» сформулированным вопросом, вхождение в состояние амока, что выражалось переходом беседы на бейсик, запотеванием толстых стёкол очков – последнее, сигнал к окончанию аудиенции.

      Спец был постоянно тверёз и потому, вероятнее всего, нуждался в стерильных условиях – иммунитет надо же чем-то стимулировать или ограждать. Так для него покрыли пол алюминиевой плиткой, стены обшили, теперь-то все знают, нанометровыми панелями, в вентиляцию, гонявшую стаи вирусов, приспособили заграничные фильтры, – допустить, что вида монструозного шкафы с радиодеталями непоколебимо утвердившиеся, нуждались бы в особо лояльных им условиях было немыслимо, – несокрушимость наших ЭВМ была самой очевидностью.

      Представал брамин – если придерживаться одной версии, то всё же цадик – в белом халате, как и переподчинённые ему сотрудники, ставшие адептами миссии и неприкасаемыми, даже для административной длани, что ране была вездесуща и всемога.

      «Новая крыша» с неопределённым кругом широких полномочий, что чрезвычайно напрягало старое начальство, давала право на первенство в получении квитков со сведениями о зарплате и налоге. Приходившие в «скинию собрания» с требами «посчитать», – «Только по записи и в марлевых масках!» гласило уведомление. Нечего делать! – необходимо было, императивно, доводить до показателя установленного уровня процента из общего количества расчётов в подразделениях института; даже в сопутствующих, «технических» это поощрялось. Что ни одно строение, на которое была выдана проектно-сметная документация специалистами института не рухнуло, так это потому, что сопромат был перепроверяем по старинке.

      По институту распространились, как подмётные листки-картонки, носители эзотерической нумерологии исторгаемые ЭВМ, не предвещавшие лёгких времён. Да, противостояние нулей и единиц с перфорацией вуду не могло стать