Военная тайна. Аркадий Гайдар

хлеб.

      – Это хороший конь! – гневно и нетерпеливо повторил Сергей и посмотрел на глупых ребятишек недобрыми глазами.

      – Хороший конь, – слегка картавя, звонко повторила по-русски худенькая, стройная девчонка, вздрагивавшая под рваной и яркой шалью. – И конь хороший, и сам ты хороший.

      Ра-а-а!.. – заревела машина, и Сергей решил: «Стоп! Довольно. Теперь пора просыпаться».

      Но глаза не открывались.

      «Довольно!» – с тревогой подумал он, потому что хороший сон уже круто и упрямо сворачивал туда, где было темно, тревожно и опасно.

      Но тут его крепко качнуло, машина остановилась, и шофер громко сказал:

      – Есть! Закурим. Это Байдары.

      – Байдары… – машинально повторил Сергей и открыл глаза.

      Машина стояла на самой высокой точке перевала. Запутавшиеся в горах тучи остались позади. Далеко под ногами в кипарисовой черноте спало все южное побережье. Кругом было тихо и спокойно. Сон прошел. Они закурили и быстро помчались вперед, потому что было уже далеко за полночь.

      Проснувшись, Натка увидела Альку.

      Алька стоял, открыв коробку, и удивлялся тому, что она пуста.

      – Это ты открыла или они сами повылазили? – спросил Алька, показывая на коробку.

      – Это я нечаянно, – созналась Натка. – Я открыла и даже испугалась.

      – Они не кусаются, – успокоил ее Алька. – Они только прыгают. И ты очень испугалась?

      – Очень испугалась, – к великому удовольствию Альки подтвердила Натка и потащила его в умывальную комнату.

      – Алька, – спросила Натка, когда, умывшись, вышли они на террасу, – скажи мне, пожалуйста, что ты за человек?

      – Человек? – удивленно переспросил Алька. – Ну, просто человек. Я да папа. – И, серьезно поглядев на нее, он спросил: – А ты что за человек? Я тебя узнаю. Это ты с нами в вагоне ехала.

      – Алька, – спросила Натка, – почему это ты да папа? А почему ваша мама не приехала?

      – Мамы нет, – ответил Алька.

      И Натка пожалела о том, что задала этот неосторожный вопрос.

      – Мамы нет, – повторил Алька, и Натке показалось, что, подозревая ее в чем-то, он посмотрел на нее недоверчиво и почти враждебно.

      – Алька, – быстро сказала Натка, поднимая его на руки и показывая на море, – посмотри, какой быстрый, большой корабль.

      – Это сторожевое судно, – ответил Алька. – Я его видел еще вчера.

      – Почему сторожевое? Может быть, обыкновенное?

      – Это сторожевое. Ты не спорь. Так мне папа сказал, а он лучше тебя знает.

      В этот день готовились к первому лагерному костру, и Натка повела Альку к октябрятам.

      На лужайке босой пионер Василюк, забравшись на спину согнувшегося Баранкина, учил легонькую и ловкую башкирку Эмине вспрыгивать на плечи с развернутым красным флагом.

      – Ты не так прыгаешь, Эмка, – терпеливо повторял Василюк. – Ты когда прыгнешь, то стой спокойно, а не дрыгай ногами. Ты дрыгнешь – я колыхнусь, и полетим мы с тобой прямо Баранкину на голову. Эх, ты! Ну, и как мне с тобой сговориться? –